Архив в "авторской колонке"

[VladRamm]

Скажите читатель, могли бы ли Вы (это не я придумал такое сочетание слов: «могли бы ли Вы»; это Саша Чёрный: «Могли бы ли Вы купить ей хоть зонтик на ваши несчастные средства? Калошу, одну, могли бы ли Вы купить?!..»). Итак, могли бы ли Вы выполнять роль хозяина суки чёрного лабрадора Кони, что живёт в Кремле? Вы думаете, сомневаетесь?.. А я Вам сразу отвечу: не могли бы! Сколько бы ни старались!.. А кто может?.. А может - единственный человек... не в Москве , не в России даже, а в мире! Его зовут (запомните это имя): Владимир Владимирович Путин! Он незаменим! А как насчёт роли мужа, супруга Людмилы Путиной, гражданки РФ, проживающей в Москве? Ко всем читателям не обращаюсь, а вы, мужские читатели, вы бы справились?.. Твёрдо вам говорю: нет! Ни при каких условиях! Здесь только один человек справиться может. И Вы знаете его. Это Владимир Владимирович Путин! Она - его любит! Нету ему замены!

Ну, а за роль не формального, а фактического лидера какой-нибудь партии, программа которой сводится к двум лозунгам (короткому и длинному): «За Путина!» и «Поддержим Владимира Владимировича Путина до того, как он скажет, чего хочет!». Могли бы ли Вы, читатель, возглавить движение «Под знаменем Путина, под водительством Путина – вперёд по путинскому пути!».. За такую роль Вы бы взялись?.. Опять сомневаетесь?.. А Вы и не сомневайтесь! Ни за что! – таким должен быть Ваш ответ. А кто может справиться с этой ролью, как по Вашему?.. Правильно! И только он! Он незаменим!..

А за что-нибудь попроще? Скажем, с такой, может быть, не более ответственной, чем быть хозяином Кони, но более публичной ролью, такой как роль верховного главнокомандующего? Уверяю Вас, ничего страшного! Считаете, мол, куда мне, у меня же нет специального военного образования (или есть?), а без него-то, мол, как же?!..

Да, нечего тут знать и уметь!.. Контрактная служба, как в цивилизованных странах и в ряде не до конца цивилизованных ... Это Вас беспокоит?.. Бросьте переживать! Переход Вооруженных сил на новый принцип комплектования тормозится прежде всего в Генштабе – об этом все газеты пишут. Всё будет спокойно!.. Справитесь!..

Размах дедовщины (с поисками виновных в детских садах), физических расправ «офицеров» со служащими срочной службы и круговой поруки, прикрывающей преступления (в том числе и военные преступления), воровство и продажа военной техники, боеприпасов и снаряжения тем «необозначенным» силам, что официально позиционируются, как враги (во всём мире подобные действия называются не бизнесом, а изменой), коррупция на всех уровнях, доходящая до того, что газета «строго журит» офицеров военкомата, вымогающих деньги у призывников за поход в уборную (не они объясняют соседям по камере за что, мол, а газета!)... Всё это достигло уже трудно представимого уровня, и продолжает расти и расти... Вы считаете, что добиться такого потрясающего результата может только нынешний верховный?.. Только ВВП?.. Да нету тут ничего сложного! Садитесь, отключаете телефоны (в случае чего скажете: не дозвонился, мол), складываете руки на груди, закрываете глаза и работаете, работаете, работаете (как завещал... Да помните, небось, кто!). Не с документами работаете, как Ельцин, а просто... Зачем Вам всякую ерунду-то читать?..

Главным родом войск стали, как я понимаю, «дачно-строительные» войска... Кстати, кто-нибудь может объяснить – может, тут хитрость какая-то: почему эти «дачно-строительные» войска могут строить дачи для генералов и не могут строить жильё для офицеров со званиями поменьше? Вроде, отсутствие жилья во многих (слишком многих!) случаях является корнем острейших проблем... Ничего же не делается! Вы сможете ничего не делать?.. Сможете? Ну, а чего тогда боитесь?

В области военного строительства и производства современного оружия идёт энергичная и дорогостоящая подготовка к войне 1941-1945гг... Или нет? Уже к войне 60-х? Военные концепции, исходят из того, что... Кто-нибудь знает, из чего исходят концепции, предусматривающие создание супербомб, которые некому нести и «ужасных» систем прорывающих противоракетную оборону, имеющуюся только у США, которые... Да что говорить!.. Из чего ещё эти концепции могут исходить как не из желания обеспечить максимальное финансирование и кормление (!) тем самым специалистам и начальникам, что это всё разрабатывают и испытывают?..

Ну, иногда Вам надо будет попозировать за штурвалом истребителя в лётном шлеме и в спецодежде лётчикской... да, не беспокойтесь! Всё будет на земле – не тащить же съёмочную аппаратуру туда в небо!.. А ещё в военно-морской форме, чтоб ветер в лицо, а Вы так смело навстречу ветру смотрите!.. Ну, может, ещё в танковом шлеме... И ни о чём беспокоиться не надо – и костюмы в размер Вам подберут, и где сидеть, и куда смотреть, объяснят... Всё будет тип-топ!..

Я Вас уверяю, читатель! С ролью хозяина суки чёрного лабрадора Кони, что живёт в Кремле, Вы не справитесь, а здесь – за милую душу!..

Ну, а с самой главной, с наиглавнейшей работой... С работой пре... Да, читатель, Вы правильно догадались! С работой президента Российской Федерации?!.. И не машите Вы сразу руками!.. Не машите!.. Не знаете? Чего не знаете? Про эту работу ничего не знаете?.. Тоже мне бином Ньютона!...

Вот Вы лучше послушайте, я Вам анекдот расскажу.

Витя встречает Петю, с которым в школе за одной партой сидел. Встречает, а тот полный генерал! Как откуда?!..Как ты в генералы-то выбился?!.. В школе-то, я помню, никогда ничего не знал!.. Ещё всё твердил, как спросят: ничего не знаю, мол, ничего не знаю... А Петя-то и отвечает: Ну, и что? Я и сейчас так говорю: ничего не знаю! А к утру чтоб было!..

Не справитесь?!.. Опять?!.. С чем не справитесь?.. Не сможете негромко так стукнуть по столу и, глядя в глаза собеседнику ледяным, пронзающим насквозь взглядом, говорить тихим голосом, за которым легко угадываются еле сдерживаемая кипящая ярость и звенящая сталь: «Чтоб моё ФИО к будущему году...» Что?!.. Не знаете, что такое ФИО? - Ну, читатель! Ну, дорогой!... Да это Фамилия-Имя-Отчество! Инициалы это. Только в другом порядке: Имя, Отчество, Фамилия. И всё!.. Какое у Вас-то ФИО, читатель?.. Так вот... Что, не сможете говорить нужным голосом: «Чтоб моё ФИО к будущему году было удвоено!.. А не то...»?.. И что-нибудь проникновенное добавить... Скажем, «а не то землю жрать будешь!» или там «а не то буркала выколю!»... И Вы этого не сможете?!.. Да бросьте, это - этюд для первокурсников театральных училищ... Даже для поступающих, ещё до отсева!.. Ну, что ещё? Не сможете на любой вопрос давать любой ответ?.. Скажем... Спросят какие-либо клеветники, шелкопёры, отрабатывающие американскую пайку... Спросят они какую-нибудь пакость: что, мол, случилось с подводной лодкой?.. Ну, вот видите, Вы же помните, как надо отвечать!.. А что было с самолётом ***, мы, мол, слышали об аварии?.. Не догадываетесь, как ответить?.. Да проще простого! Отвечаете: «Он упал». Ну, а ежели, паче чаяния взрыв где случится и весь город погибнет, а у Вас спросят: что, мол, произошло в городе N? Там вроде был страшный взрыв,.. ядерные материалы,.. страшные разрушения,.. тысячи погибших,.. Что там произошло? Скажите нам; у нас люди волнуются!.. Отвечаете: «Город N? Какой город N? Нет такого города в Российской Федерации! Это я вам ответственно заявляю!».. Или можете избрать Иванов-вариант: «Ничего серьёзного там случиться не могло! Случилось бы – мне бы доложили!». И всё!.. Они сразу отстанут, охота у них отпадёт приставать со всякой ерундой!.. Ну, а если... Ну, а если... Если серьёзное что спросят... Например: «почему население с такой скоростью уменьшается, почему продолжительность жизни падает, почему старики-пенсионеры начали так стремительно вымирать?» Ответите... Ну, можно, конечно, ответить «уклончиво»... Но можно и по-научному: «Они не вписались!» Куда?!.. «Да в реформы не вписались!!»... И начинаете быстро-быстро тарахтеть что-нибудь про реформы: в будущем году, мол, мы собираемся резко удвоить... и т.д.

А всякие там образование, наука, культура, медицина, детство, коррупция, ГИБДД, сельское хозяйство, высокие технологии, транспортные сети, машиностроение и дряхлость машинного парка, авиация с теми же проблемами, но ведущими попутно и к многочисленным человеческим жертвам, а энергетика – электричество и тепло в дома... И т.д. и т.п... С этим-то как? А никак. Забудьте! Только иногда надо будет восклицать (в сторону населения): «Стараемся! Завтра же!» И (в сторону подчинённых): «Ух, смотрите у меня! Я вас!»

«Ну, как же, как же! - подолжаете Вы, я вижу, надоумённо восклицать. – А юриспруденция?! Юридическая система как же?!.. Ведь государство не может же жить без законов! И что? – спрашиваете, - я, что, должен буду все эти законы знать?» Е-рун-да!.. Ерунда, сударь! Вам нужно будет лишь вызвать к себе главного стряпчего... Кто там сейчас главный-то: генпрокурор или минюст?.. Вы их ещё различаете?.. Вызвать и сказать: «Я желаю, чтобы...» И, поверьте: главный стряпчий, изогнувшись в глубоком поклоне (какая бы комплекция у него ни была), скажет, подобно Коровьеву-Фаготу: «Мессир!.. Вам стоит только приказать!». Вам что?..Для этого нужны знания по юриспруденции? Правовое образование? Может, ещё скажите, университет закончить (ЛГУ или другой какой) по специальности «юрист»?.. Не смешите людей, милейший!

«Но... работа с людьми,.. - я вижу: Вы уже неуверены в своей непригодности для обсуждаемой роли и хватаетесь за последний довод, как за соломинку, - надо же отвечать людям на вопросы! Надо же общаться с ними, узнавать их мнения, вникать в их проблемы...Нужна же обратная связь!... Я уж не говорю о том, чтобы эти проблемы оперативно, немедленно решать!.. Вон недавно президент с народом через телевизор общался, так говорят, ему по интернету задали 2½ миллиона вопросов!.. 2½ миллиона!!! И на них же надо отвечать! Да я же и представить себе не смогу такой работы!..».

И снова Вам скажу: успокойтесь... Давайте вместе поразмышляем. Да, 2½ миллиона. Ну, 2½ миллиона... Кто-нибудь видел все эти вопросы (вместе)?.. Откуда Вам знать, какие были вопросы?.. Когда-то в перестроечные времена, помню, через газету бывало вопросы задавали. Проекты публиковали и предлагали читателям обсуждать... Ну, конечно, на ответы граждан власти плевать хотели, но сами вопросы... Чтоб ответы дошли до тех высоких инстанций, что назадавали эти сотни (сотни – не миллионы) вопросов, их, наверное, надо было бы писать на наждачной бумаге... Я слышал про одного мастера цеха с Балтийского завода, который гендиректору заявление на квартиру на наждачной бумаге написал. Генеральный вызвал его: «что это ты тут выя... Ну, зачем, дескать?» А тот и говорит: «Если б я на обычной написал, товарищ директор, Вы моим заявлением подтёрлись бы... А так... Может, ещё и задумаетесь...» Посмеялся генеральный, а квартиру-то мастер получил-таки!.. Ну, ладно...

2½ миллиона. И что? Тогда в перестроечные времена хоть вопросы были известны. А теперь?.. Можно, разумеется, собрать 1000 клерков (пусть они на короткое время оторвуться от сладкой работы распихивания по карманам взяток), усадить их за компьютеры и пусть систематизируют, классифицируют, по инстанциям рассылают, ответы готовят... Ну, проекты ответов... Можно. Но зачем? Ведь никто же этих вопросов не видел. Кто Вам помешает... Нет даже не выбирать вопросы – самому их себе задать! Вы что не гражданин РФ? Что не имеете права задать, а потом именно их и выбрать? А почему?.. А можно же ещё проще... Можно наоборот...

Давайте-ка я Вам лучше ещё анекдот расскажу. Как офицер глаз себе развивал, чтоб стрелять метко.

Крестов наставил на стене, сидит, да через всю комнату и палит из пистолета, только грохот стоит!.. Вот только всё мимо – ни разу в цель-то не попал. А тут время в офицерское собрание идти. Оставил он пистолет денщику – чистить, да и ушёл часа на три. Возвращается – вся стена в крестах, и, главное, в центре каждого – пуля!!.. Как?! Где ты научился так стрелять?!! В чём фишка?..- Да, вашбродь! Дело нехитрое... Просто Вы сначала ставите крест, потом стреляете, а я – наоборот: сначала стреляю, а уж потом...

Понимаете? Можно наоборот... сначала Вы придумываете ответы, ну, выписываете, про что знаете... Да и помогут Вам, не беспокойтесь! Сформулируют. Обеспечат, чтоб ответ на специальном экранчике появлялся в нужный момент. Какой такой нужный? – Да такой, когда вопрос соответствующий зададут! Неужели непонятно?! По ответам подготовят вопросы, раздадут их, кому следует, по разным регионам... Ну, чтоб было порепрезентативнее: благообразная старушка там, солдатик, учительница, начальник какой-нибудь небольшой (а что? начальники - не люди что ли?). Ну, и нужный вопрос - в нужный момент. И вся недолга! А то 2½ миллиона, 2½ миллиона!.. В греческом зале, в греческом зале!.. Конечно, обратная связь при этаком подходе получается несколько своеобразной... Так и меткость при таком, как я рассказал, порядке действий не очень улучшается. Но ведь не за этим всё и делалось. Цели-то другие были! Какие? А мы на них ещё взглянем... Погодите немного. Сейчас поймите главное. И зарубите, где следует!

Для того, чтобы управлять никаких знаний не нужно. Ни-ка-ких! И история страны, особенно история советской власти доказала это необыкновенно убедительно... Знания нужны только для того, чтобы управлять хорошо .

Маленькое добавление из августа 2010 года (после "исторического" полёта незаменимчика на пожарном самолёте):


Да. Великий Пу... про славного Ме и разговору нет... Пу - это напыщенное ничтожество, раздувшийся нуль... Но зачем же тогда... Зачем же?.. По какой такой причине, если 80, а может, и все 100 миллионов граждан РФ (ну, там возраст, проживает с..., не привлекался и т.п.) может исполнить обязанности президента РФ и верховного главнокомандующего, а, наверное, не меньше 10-20 миллионов может их исполнить не хуже, чем нынешний исполнитель... По какой такой причине или причинам - на всю страну, на весь мир раздаются возбуждённые, требовательные, а иногда и истеричные голоса: «Третий срок! Третий срок!». Откуда эта глубокая мысль: «Нет ему замены!»? Почему эта бабушка в телеопросе задаёт этот вопрос... Вернее, иначе: почему это им понадобилось, чтобы прозвучал этот бабушкин вопрос: «На кого Вы оставляете страну?!»... Ну, или в крайнем случае, откуда эти размышления пикейных жилетов: «Кого он сделает преемником? Чем окончится их драка «под ковром»?»?

Я думаю, здесь две причины. Одна общая, но грустная. А другая – частная, но печальная и даже страшноватая немного.

Общая. Грустная. Я помню, видел по телевизору в деталях. Заседание Верховного Совета СССР. Выборы первого за всю советскую историю президента страны. Президент этот будущий, а пока скромный Генеральный Секретарь ЦК КПСС, М.С.Горбачёв, начавший уже помаленьку исполнять обязанности президента, и его соратник, ведущий заседание, а позже оказавшийся в тюрьме, А.И. Лукьянов, отгоняют от микрофона, прерывают окриками, и с помощью возмущённого зала заглушают то улюлюканием, то громкими аплодисментами этого зала голос депутата А.Д.Сахарова, который пытается объяснить, почему при всём огромном уважении к М.Горбачёву он не может голосовать за его кандидатуру.

А не может он голосовать потому, что сначала, - говорит (а я говорю за ним по памяти, своими словами, только основной смысл), - мы, депутаты ВС СССР, представители всех граждан страны, всех народов её населяющих, должны определить наши цели, должны выработать и утвердить нашу программу. Мы должны определить, куда мы хотим придти, понять нашу стратегию. Потом определиться с тактикой – наметить главные вехи нашего движения, движения страны к поставленной цели. И тогда уже мы можем выбирать руководителя, что будет вести нас, вести страну к этой нашей общей цели. Тогда мы сможем в дальнейшем вносить коррективы в нашу стратегию и тактику, ибо, конечно же, могут обнаружиться новые обстоятельства – это же жизнь, а не догма. Много можно предложить достойных кандидатур, и я верю, что М.Горбачёв, наверное, лучшая кандидатура. Но это уже будет не столь важно. Программа важнее. И если лидер, которого мы изберём, не сможет впоследствии исполнять эту роль или мы обнаружим, что он для неё не пригоден, – трагедии не случится. Наша программа и наша цель останутся с нами. Мы изберём нового лидера и продолжим наше движение к этой цели.

Но Андрея Дмитриевича не захотели слушать. Даёшь Горбачёва! Нечего тут болтологией заниматься! Его часто не хотели слушать. Потому что совсем что-нибудь неприемлимое предлагал! Может, кто помнит, как он на заседании этого Верховного Совета совсем уж несусветное нечто предложил: вывести немедленно войска из Афганистана, потому что советское присутствие там – это ошибка. Ну, тогда ему дали, помню, достойный отпор. Ошибка, понимаете ли!.. Учительница и парень, потерявший в Афгане обе ноги, объяснили ему, а заодно всем телезрителям, кто он такой со своими предложениями... Но, похоже, он в чём-то оказался-таки прав.

Вот так и здесь. Что-нибудь, хотя бы издали напоминающее программу, прозвучало от второго (или, может, от третьего) президента? Ну, на первый срок его Б.Ельцин предложил; кстати, может, Ельцин предложил его под какую-то программу? Вроде, нет. Но, может, хоть на второй срок какая-то программа прозвучала? Может, «резко удвоить» - это программа? Или «энергетическая сверхдержава» – это программа? Или «энергетическая сверхдержава + со временем увеличим пенсии и начнём выдавать деньги на детей» - может, это? Чтоб Вам так автомобилем управлять, как вперёд двигаться с помощью подобных «программ»! Нет, пока программа проста (в трёх словах): «Путин, Путин, Путин!». А у «оппозиции» - в четырёх: «Путин, Путин, Путин, Путин!». Борются они... Ну, и кто ж его для руководства такой программой заменит?.. Какие такие преемники?!..

А вторая причина – частная, но страшноватая. Чеканные слова В.Высоцкого: «Не надо думать! С нами тот, кто всё за нас решит!» - превратились в лозунг дня. Именно об этом кричат подконтрольные существующей власти СМИ... Власти?.. нет, не власти!.. Власть – это слишком широко... Подконтрольные КГБ... «Не надо думать!» - кричат с телеэкрана специалисты по пиару. И успехов эти специалисты добились-таки нешуточных. Месяца два назад М.Таратута (тот самый, который «Америка с Таратутой») давал интервью «Новой Газете». Основной темой интервью был отказ крупнейших телеканалов демонстрировать снятый им сериал «Америка, с которой нам жить». А чего, действительно?! Как говорится: «Я уже всё решил, и не сбивайте меня с толку вашими фактами!» Так Михаил Таратута рассказывает (маленькую цитатку приведу; ОК?):

«По большому счёту все мои фильмы - о самых простых правилах этики в обществе и в повседневной жизни. Я считаю это важным. Если мы задаем некую моральную планку, мы знаем, куда двигаться. А иначе…
Помните опрос середины 90-х среди школьниц? Они сплошь хотели стать валютными проститутками. Может, сегодня в моде и другие профессии, поприличнее. Но уж точно не благодаря ТВ. Все эти бесконечные сериалы о ментах и бандитах играют крайне деструктивную роль. Мы воспитываем целое поколение, для которого нравственные ориентиры не имеют никакого значения... В середине 90-х, когда начало складываться новое ТВ и появились новые менеджеры, все они стали моделировать зрителя. По всем параметрам получалось, что большинство — это не очень образованная, малодумающая публика, с малыми интеллектуальными потребностями. Так появился некий виртуальный зритель, на которого и стало работать ТВ, подгоняя под него свои программы».

Т.е. не только с бумажными СМИ, но и с телевизором уже «всё в порядке».

Дело за интернетом. Проведённый недавно под патронажем ГБ-специалистов, интернет-диалог сети с российским президентом (ещё до его последнего ответа на 53 вопроса из 2 500 000), как мне представляется, был чем-то вроде испытания системы. И, судя по всему, испытание прошло успешно. Статистический анализ... Не важно, как кто голосует, - важно, кто подсчитывает голоса, не правда ли? (Сталин так говорил) Продемонстрированные результаты позволяют утверждать, что превращение не только теле-, но также и интернет-аудитории в «быдло», которому противно это грязное дело – политика (пусть ею занимаются другие!) всё это идёт успешно. Как было на самом деле, я судить не берусь, но после огромного объёма беззастенчивого вранья со стороны российских властей, в соответствие их утверждений реальности не верю ни на грош.

Сутью дела является как мне представляется именно внедрение этого замечательного лозунга: «Не надо думать! С нами тот, кто всё за нас решит!» в качестве национальной идеи. Согласитесь, она ведь обеспечивает легитимность чего угодно. Ради этого можно и посадить на зарплату (или просто на подкормку) очень большое количество сотрудников и «добровольных помощников», а то куда их девать-то сотни тысяч бывших стукачей? И какой новой работой занять машину, что их вербовала и с ними «работала»?.. Что как не уменье своё и способность свою всё за всех решать, причём решать немедленно, тут же, не отходя от кассы(!) – продемонстрировал в прямом эфире, «отвечавший на вопросы» президент? И продемонстрировал успешно!

Этим-то успехом и объясняется появление этого неумолчного, несущегося над страной плача: «Не уходи! На кого ты нас оставляешь?!..» Люди уже сжились с идеей, что не надо думать, и кричат о растерянности своей перед грядущим... Не просто «перед грядущим», а перед грядущим уходом того, кто будет за них всё решать!.. я был тогда несколько моложе, но помню: именно это было главным мотивом скорби, когда умер Сталин. И именно здесь суть растерянных размышлений о преемнике: «а сможет ли он всё за нас решать вместо Самого?»

Хочу напомнить в конце, что слова «Не надо думать! С нами тот, кто всё за нас решит!» Владимир Высоцкий вложил в уста солдат группы «Центр» победным маршем шествующих по по покорённой и истерзанной Украине. «Не надо думать! С нами тот, кто всё за нас решит!» - это фашистский лозунг, фашистская идея...

Нет, читатель! Не верьте им! «Не ослабляйте стараний, читатель! Не убирайте ладони со лба!» Думайте!



Ноябрь 2006

[VladRamm]

Разговор с Фредериком о разговоре с военкоматом

Это случилось... нет, не так. Сначала: почему мне нравится эта история. Был у меня тут, в Штатах уже, клиент Фредерик (это когда я зарабатывал деньги с помощью patient care): умирающий от дистрофии мышц бывший руководитель ведущего департамента в Massachusetts Teachers Association (а к моменту нашего знакомства - консультант). Я ему помогал есть, посещать туалет, работать на компьютере и даже содержательно по работе оказался полезен, ибо понимаю в статистике и в информатике (конкретно: представление данных). Но, главное, что, я понимал, ему необходимо – это непрерывное и энергичное общение на профессиональные и около-профессиональные темы и, вообще, о жизни, о странах: США и России и т.п.

Я рассказал ему как-то эту историю (по-английски). Он очень смеялся и сказал, что её обязательно надо опубликовать. Ну, вот, я вроде и публикую...

Из армии-то меня демобилизовали не потому, что я сдал экзамены на офицера запаса по радиорелейной связи. Звание мне присвоили аж в ноябре! Демобилизовали же меня в середине августа, как подлежащего демобилизации в данном году военослужащего, имеющего педагогическое образование, чтобы я к началу учебного года мог устроиться по специальности... Такая вот была трогательная забота. А потом на гражданке несколько лет таскали в Академию Связи (почему-то имени С.М.Будённого) на идиотские месячные сборы для офицеров-релейщиков. К чему я никакого отношения не имел. И однажды, вспомнив о заманчивом предложении стать лейтенантом-политработником, я (при моей-то склочности!) добрался до военкома города и объяснил, что вот, мол, к релейной связи я отношения не имею. Но читаю лекции в огромном количестве, лектор ОК КПСС и вообще... Так нельзя ли мне воинскую специальность подправить?.. А что? - сказали мне, - А можно! Изменили про меня где-то и на сборы вызывать, что интересно, прекратили!

А тут вдруг случилось, что обкому я очень надоел (клуб «Перестройка», лекции, выступления по телевизору, статьи и вообще!..). Прихожу я на работу однажды (в середине дня с очередной лекции – у меня было свободное расписание, ибо мой начальник настоял: раз я уж работаю за нескольких человек, то он никому не позволит мешать мне работать так, как мне нравится: захочу неделю не приходить, значит, буду не приходить!) и вижу на столе записку: «Вам звонил капитан Гольдберг из военкомата. Просил перезвонить. Тел: ....»

Ну, что ж - звоню:

«Капитан? Я Рамм В.Г. Вы ждёте моего звонка? Слушаю Вас!»

«Да Вы! Рамм В.Г.! Вы чего это не являетесь по повестке?! Я уже столько повесток Вам выслал! Вы знаете, чем это кончиться может?!!»

«Ну, что Вы, капитан! Никаких ваших повесток я пока не получал. О Вашем желании меня видеть слышу в первый раз...»

«При чём тут «видеть»?! Вы должны немедленно, сегодня же к 5 часам с вещами явиться на сборы. Поедете в часть – в Гатчину. Сбор у военкомата. Всё понятно?»

«Ну, капитан, так такие дела не делаются. Вы мне по телефону звоните: я не уверен не только в том, что это не розыгрыш. Но даже и в том, что Вы, действительно, капитан. Вам следует прислать мне официальную повестку. Да ещё не в почтовый ящик её сунуть, а под расписку вручить. Можно, не через почту... Мало ли затеряется... А с нарочным из военкомата, раз такое дело серьёзное. Солдатика пришлите какого-нибудь...А то и двух...»

«Ах так?!! Вы этого хотите! Ну, смотрите! Я хотел по-хорошему!..»

«Капитан! Я ничего от Вас не хочу. Это Вы мне звонили, и я по Вашей просьбе отзваниваю. Просто я объясняю Вам, как нормально делаются такие дела. Конечно, мне нужна Ваша повестка – официальная, со всеми печатями – что я начальству-то скажу? Что мне позвонили и я на месяц исчезну? Да на мне тут три темы висят – их сдавать надо в ближайшее время! Кто ж меня отпустит?»

«Ну, хорошо! Пришлю я Вам официально. Вы кто? Электронщик?»

«Нет, не электронщик.»

«А кто же? Связист?»

«Нет, я не связист.»

«А... Вы по радио-связи, да?»

«Нет, я не имею отношения к радио-связи»

«Ну, что мы в загадки играем? Кто Вы?»

«Капитан! Вы, по Вашим словам, меня много раз вызывали. Вот перед Вами на столе лежит моё дело. Откройте его и посмотрите. Там всё написано»

«А дела Вашего я пока не нашёл!»

«Ну, так ищите! Я не тороплюсь.»

«Хорошо. Найду – перезвоню. Какой у Вас телефон?»

«Ну, капитан,.. я пришёл на работу и увидел сообщение о том, что Вы звонили. Значит, у Вас уже есть мой телефон»

«А я забыл записать...»

«Ну, это не беда. Где первый раз узнали , там и второй - удасться узнать»

Конечно... Это я на работу к 8:15 убегал, а жена - к 10 и допоздна. Он до неё дома утром и дозвонился... Да телефон-то он узнал, а записать-то и забыл...
Часа через четыре звонит снова.

«В.Г.? Капитан Гольдберг из военкомата. Нашёл я Ваше дело.»

«Прекрасно. Рад за Вас.»

«Так оказывается, Вы – политработник.»

«Да. Конечно. От Вас ничего не скроешь. Я, действительно, - политработник»

«Ну, в этот раз мы Вас вызывать не будем. Но вскоре Вы можете понадобиться.»

«Замечательно. Вы помните, как надо в таких случаях поступать?»

«Да. Я всё помню. До свидания.»

«Минуточку, капитан... Пожалуйста, передайте тем, кто поручил Вам срочно извлечь меня из политического обихода...»

«Никто мне ничего не поручал!..»

«Не кипятитесь, капитан! Просто выслушайте меня. Я же Вас терпеливо слушал. Передайте им, что если меня призовут по моей воинской специальности, то я буду личному составу разъяснять и пропагандировать политику партии»

«А какой партии?!»

«Коммунистической, капитан! А Вы о какой подумали?...»

«А... Ну, всего хорошего!»

«И Вам, капитан! И Вам. Будьте здоровы!»

Всё. История закончилась. Зачем они для этой телефонной интриги выбрали капитана именно с такой фамилией?.. У меня есть предположения, но, право же, они не стоят Вашего, читатель, внимания... Dixi... Как говорил в таких случаях Иа-Иа, близкий друг Винни-Пуха: «Если кто-нибудь намерен аплодировать, то время настало».

Вы знаете, друзья, я, действительно, способен на материале ленинских работ и коммунистических документов показать, что господину Путину место в тюрьме. А господин Зюганов имеет такое же отношение к коммунистическим идеям, как я, скажем, к марлезонскому балету... (я даже не знаю, что это такое!).

Могу... Но это никому не нужно. Как, например, уменье умножать в уме двузначные числа (был у меня когда-то такой тест для ответа на вопрос, могу я ещё пить или уже достаточно?)...



2006

[VladRamm]

Нет, это не я придумал такой вопрос. Это бабелевский рассказ, из одесских, кончается словами: «А тётка мыла меня в тазу и приговаривала: Как он дрожит! Нет, Вы только посмотрите, как он дрожит! �? где дитя находит силы так дрожать?!..»

Не только у меня, но и у очень многих: у тех, кто непосредственно участвовал в одном из маршей, у тех, кого избивали, и у тех, кому удалось увернуться от дубинки, у тех, кто видел происходящее из окон, кто «любовался» фотокадрами и видеозаписью побоища, осуществляемого ОМОНом, через интернет (а, поверьте, таких не 2-3 тысячи), не только в России, но и во всём мире – у тех, кто черпает знания о мире из телевизора, и у тех кто читает газеты (не потребляет массовую информацию, приготовляемую средствами массовой информации, принадлежащими корпорации Кремль.орг, а настоящие газеты... Вы знаете, оказывается, они ещё существуют на свете, и даже иногда выходят на русском языке)... У огромного количества людей на планете возникло, как можно увидеть даже после беглого просмотра интернет-изданий, впечатление, что тех, кто в настоящее время удерживает власть в России (мне хотелось бы избежать словосочетания «кому принадлежит») обуял дикий животный страх, даже ужас перед действительностью. Страх, который не даёт возможности задуматься... Тот самый страх, что вызывает иногда у вполне вроде бы адекватных людей непроизвольное мочеиспускание... Просто они перестают контролировать себя... �? начинают совершать поступки, которые затрудняются в дальнейшем объяснить... Совсем как �?ван Бездомный, гуляющий в исподнем со свечкой и иконкой по Москве, чтобы поймать иностранного специалиста...

Но я сказал «дитя»... Кого я имею в виду? Путина? Нет... Он может быть испугался, а может быть, и не испугался... Как он любит порою оправдываться: он, де, о происходящем ничего не знал. Он не в курсе... Власть вообще?.. Думаю стОит разделять власть и те структуры, что её захватили, присвоили, узурпировали. Эти структуры – известно, кто. Бюрократия, чиновничество... Оно, конечно. А.�?лларионов говорит о них очень обстоятельно: силовики, контролируемые спецслужбами. Коротко говоря, Комитет, КГБ т.е. (и не надо говорить, что он теперь называется иначе!) Это «дитя», захватившее всю власть в стране, это оно смертельно напугано.

Все эти «суверенно-демократические» развлечения с преемниками, чтобы все окружающие терялись в догадках – какой именно из представителей гозбезопасности будет назначен властвовать и повелевать, все эти выкрики о незаменимости «незаменимчика», все игры в многопартийность, когда любые критические высказывания о властях предержащих должны быть согласованы с ними, с этими властями предержащими, а не то – экстремизм и внесудебная (по приказу В.Путина) расправа с неугодными, в какой бы точке земшара они не находились... Весь этот цирк оказывается огромное количество жителей России не воспринимает всерьёз! Оказывается на основополагающий вопрос, на котором так много держалось в стране многие десятилетия, на вопрос: «Доверяете ли Вы нашим органам? В глаза, падла, смотреть!» - существует ответ: «Нет, ни в малейшей степени!». А к такому ответу «дитя» как-то оказалось не готово... �? его мир, складный вертикальный мир, распался... Начал распадаться.

Скажите, читатель, для того, чтобы режим воспринимался, как режим оккупационный, Вам действительно нужно, чтобы оккупанты разговаривали на другом языке? А если в России, да по-русски говорят, то, мол, какие же они оккупанты?.. А по мне так оккупанты, это те, кто не принимает во внимание нужды, потребности населения (даже связанные с простым его воспроизводством), я уже не говорю о каких-либо правах!.. Это те, кто действует исключительно в своекорыстных интересах, осуществляя ничем не ограниченное насилие по отношению к жителям захваченной территории. А на каком они, оккупанты эти, языке разговаривают, это, право же, детали. �? детали, по-моему, не столь и существенные. СкАжете, какое же было неограниченное-то насилие? Вон из пулемётов-то не стреляли! Вот спасибо-то! Да не стреляли, потому что больно уж на виду...

Что, действительно, можно по-прежнему всерьёз выслушивать заклинания гаранта Конституции, что он, мол, не намерен нарушать Конституцию, когда посланный им ОМОН... Что?.. Вовсе не им, а назначенными им губернаторами?.. Ну, тогда это, конечно, меняет дело!.. Когда посланный им ОМОН, посылает граждан Российской Федерации вместе с этой Конституцией в... Ну, куда надо, куда хочет, туда и посылает!.. Вы, по-прежнему готовы, читатель, называть этих, привезённых из других городов (почему из других городов – это очевидно: потому что им здесь не жить, в глаза никому смотреть не понадобится), для того, чтобы, будучи хорошо экипированными, порезвиться, безнаказанно стуча дубинками по спинам и головам всех без разбора и изъятий невооружённых людей... Вы готовы продолжать называть их «милицией»? Это той, про которую поэт написал: «моя милиция меня бережёт»? Вы готовы говорить о них, как о «правоохранных», «правоохранительных» и ещё как-нибудь похоже называемых структурах? Какие именно «права» Вы тогда имеете в виду? �? что Вы подразумеваете под «охраной» этих «прав»?

КГБ, как, впрочем, и любая тайная полиция, просто органически, по самой своей сути, не способна действовать в рамках закона, в правовом поле. Она в таком случае перестанет быть тайной. «Дитя» способно только на такие оксюмороны, как «диктатура закона», т.е. не стеснённое никакими законами насилие (диктатура), сочетающееся с избирательным законоприменением и ничем не стеснённым «законотворчеством» - возведением в ранг «закона» любого «потому что хочу!»: от крыловского «ты виноват уж тем, что хочется мне кушать!» до кимовского «и в конце концов, парламент примет вам любой закон!»

Те, кто захватил власть в России, всё более и более ощущают себя оккупантами в захваченной стране. �? ведут себя соответственно. Не только потому, что озабочены лишь набиванием своих карманов, но, прежде всего, потому, что с презрением, ненавистью и обоснованным страхом относятся к подвластному населению. Страхом, переходящим в ужас.

Но не слишком ли резко про них: оккупанты? Отнюдь. Не слишком резко. Да. Оккупация - это захват территории одного государства вооружёнными силами другого государства. Это классическое определение. Но я-то говорю о сути отношений между теми, кто обладает сейчас властными полномочиями и теми, кто населяет эту самую территорию. Сейчас Россия теми, кто захватил власть, превращается шаг за шагом в "страну, которой не жалко". Намерения и практические шаги тех, кто аккумулирует деньги (прибыль, производимую в России), их вложения в экономику иных государств, в экономику Запада, в его финансовые институты, вне зависимости от их деклараций типа "слова «доллар» и «евро» не употреблять!", вне зависимости от всего этого, превращают их в агентов этого Запада, этих других государств. Не "тайных агентов", об этом речи нет, а в исходном значении этого слова.

В великой книге Ш.Монтескье "О духе законов" есть глава "�?дея деспотизма". Коротенькая глава. Всего-то полторы строчки: "Когда дикари Луизианы хотят достать плод с дерева, они срубают дерево под корень и срывают плод. Таково деспотическое правление."

Речь вовсе не идёт о просвещении этих правителей. Вот пример с Сердюковым хорошо всё демонстрирует - он и в училище военное походит раз-другой в неделю, коль скоро уж все хотят, чтоб был "образованным"министром. А Кадыров если что, станет академиком, раз вам всем, мол, надо, чтоб учёные были во власти... Просто им, этим "ребятам", нужно другое. �?м нужен "плод", а что будет с "деревом", их "не колышет".

�? не говорите про "не знают"... Слонёнок в "38 попугаях" ясно говорил: "Если не знаешь, надо у кого-нибудь спросить!"© Не надо им знать. Вон А.�?лларионов проработал сколько советником, пока не понял, что не нужны им его советы! �? не потому, что они дураки. Даже ежели так, то это не имеет отношения к делу. Потому, что у них иные критерии, иные цели, что бы они не заявляли вслух. Можно их, критерии эти, постараться понять. �? это, пожалуй, не столь уж сложно. Но, убеждён, не стоит извинять их "неумением". Ни министра обороны, ни главнокомандующего. Ни других. Они права, привилегии и зарплату получают, как умеющие - в полном объёме и даже сверх того. Неподсудность...

Речь идёт о разграблении страны, всех её ресурсов... ну, может не всех, а сколько удастся. Но бессмысленно грабить себя самого. Речь идёт об осознании ими себя, как субьекта, внешнего по отношению к разграбляемому.

Я и говорю: "оккупационные власти"...

А население, люди, со своей стороны, всё более и более становясь народом, все более и более понимает истинные, да, в общем-то, и не скрываемые интересы этого, без преувеличений оккупационного режима (несмотря на языковую общность), понимает, что с ним, с каждым из них, станется, если они будут молчать со всем согласные, и...

Вы знаете, в России уже были оккупанты. �?, несмотря на то, что этим оккупантам удалось-таки привлекать немалое (сравнительно) количество населения в качестве полицаев, старост, издателей газет, воспевающих режим и т.п... Ничем хорошим это не кончалось. Население, может быть... а народ безмолствует не так уж часто.

�? почему дрожит «дитя», в общем-то, понятно. По-делу дрожит. Вот только, где находит силы?..



Апрель 2007

[VladRamm]

Хорошее название, не правда ли, дорогой читатель?.. �? начало хорошее. «Мы все должны сплотиться перед лицом...» Перед лицом чего? �? кто такие эти «мы»?

Ну, «сплотиться» - это понятно. Сплотиться – означает, как правило: перестать критиковать. Перестать лить воду на мельницу... Перестать видеть в начальстве... Да, не надо уточнять! Просто перестать видеть!.. Для начала просто перестав смотреть...

Но прежде, чем говорить (и даже просто размышлять) о сути нынешних пламенных призывов, позволю я себе привести отрывочек из четвёртого "Письма о провинции", написанного Н.Щедриным (коего числю едва ли не любимым своим писателем).

"...В провинции до сих пор пользуется большим авторитетом то совершенно неосновательное мнение, в силу которого могущество и величие общества зиждутся исключительно на фофанах. Чем гуще в известной местности фофанское насаждение, - говорит это диковинное учение, - тем та местность счастливее, тем более представляется залогов для обеспечения будущего благоденствия страны...

Основания, из которых вышло подобное убеждение, понять довольно трудно; тем не менее можно догадываться, что главную роль тут играет едва ли не пресловутое фофанское смиренство. Предполагается, что человек, который вообще не имеет наклонности к мышлению, не может мыслить худо; что человек, который ничего не делает или же с утра до вечера хлопает себя по ляжкам, не может делать худа; что человек, который аккуратно каждый день напивается пьян, спит глубже, нежели человек, который пьян не напивается, а следовательно, не только противообщественных, но и никаких снов видеть не может. Отсюда умозаключают, что жить с фофанами не в пример удобнее, и это заставляет многих смотреть на фофанов, как на какую-то каменную стену, под защитой которой можно радеть и ревновать по своей воле.

С другой стороны, если человек имеет вид незаспанный и не сопит, то весьма естественно, что к нему нельзя подойти с тою бойкостью и развязаностью, с какой подходят к мёртвому телу. Нельзя поставить его в угол носом, чтоб он этого не слыхал, нельзя ушибить, чтоб он этого не почувствовал, нельзя замазать рот скверностью, чтоб он этим не стеснялся. То есть, коли хотите, всё это сделать можно, но нас приводит в негодование уже одно то, что вот человека пришибают, а он ещё, каналья стесняется!...

...Надо думать, что это делается само собой без всякого дурного умысла. Человек незаспанный не только сам желает понять, что ему говорят, но хочет, чтоб и говорящий сам был не совсем чужд этому пониманию...

...Взглянем ближе на эту странную теорию, в силу которой благополучие общества ставится в зависимость от размножения фофанов, и мы убедимся. что выгода, представляемая покладистостью и смиренством фофанов, есть та кажущаяся выгода, которая на деле сейчас же сводится к нулю. Прежде всего. Перед нами обнаруживается совершенная неспособность фофанов к какой бы то ни было производительности, исключая унавоживания полей; потом обнаружится, что, при всей неспособности и непроизводительности, фофаны в высокой степени прожорливы и не прочь погулять в златотканных одеждах, что обходится стране довольно дорого; наконец обнаружится, что, несмотря на смиренство и послушливость, их исполнительные качества не стоят ломаного гроша, ибо, даже в этом смысле, они могут только шарахаться из стороны в сторону, убивать, ушибать, а не исполнять..."

Думаю, что нет нужды в каком-нибудь особо сильном воображении, чтобы согласиться, что нынешний российский правитель ориентируется прежде всего на этих самых фофанов. �? хотел бы, чтобы фофаны размножились и вытеснили мыслящих (незаспанных) людей... Не инакомыслящих, а просто мыслящих, использующих свою голову не только для того, чтобы в неё есть, да кричать из неё «Путин, Путин, Путин, Путин!», или, вообще страшно подумать (как Путину про вступление Украины в оборонительный... от кого?!!.. союз), для криков-то и не использующих вовсе.

Два замечания здесь уместны. Во-первых, стало уже общим местом представление о том, что нынешнего кремлёвского правителя несметное множество подданных воспринимает, если не как бога, то как богом данного (или ниспосланного с небес) владыку, царя, государя или нечто подобное. �? на Западе уже в популярных изданиях появляются статьи, где об этом говорится без обиняков и стеснения, как о чём-то само собой разумеющемся, и движения всякие, и ползающая в публике «глубокая мысль» о «национальном лидере», и даже православная церковь готова ко всему... �? уж сам-то он не сомневается в том, что послан в Россию... если не Аллахом, как утверждает Рамзан Кадыров, то уж каким-нибудь из Богов точно, а то и консенсусом разных богов. �? что без него Россия уж точно пропадёт!

Я говорю об этом, чтобы... Хотя погодите!.. Сначала – во-вторых!.. Во-вторых, перед страной, перед Россией, перед Российской Федерацией стоит масса экономических и социальных проблем... �? не надейтесь! Не тех, что мешают, мол, её торжественному и неукротимому движению вперёд от победы к победе к сияющим вершинам... чего-нибудь. Нет, проблем, промедление с решением которых, промедление с реформированием обветшалых ещё в прошлом веке структур и систем приоритетов, ставит под сомнение само выживание, само существование государства... �? люди, специалисты, все долгие восемь лет нынешнего царствования пытались донести до царственных ушей результаты своего анализа происходящего и... �? ничего! �? Гайдар с Немцовым... Лояльность лояльностью, но анализ, ими проделанный и проделываемый постоянно... так и не оказался услышан... А ведь на первый взгляд... Вон Немцов-то на фотографии, предваряющей опубликованный ЕЖом рассказ о выложенном «�?збранным», «Новой» и «Гранями» (и, наверное, уже и другими изданиями, и отпечатанный отдельной брошюрой) подготовленный Немцовым и Миловым материал о последнем анализе восьмилетнего периода царствования... Немцов-то аж руку изображён пожимающим гаранту всеобщего счастья (или тот Немцову?). А �?лларионов?.. Он же, когда был советником и не работал ещё в институте Катона, внятно и многократно говорил же понятным языком, что делается неверно, и что следует немедля исправить. �? что было ему ответом, кроме дружелюбного похлопывания по плечу? Успокойся, мол, дорогой! Всё под контролем, всё будет тип-топ... Почему все, кто говорит правду о реальной экономической (и социальной, и демографической, и политической даже!) ситуации в стране, немедленно превращаются во «врагов России» (термин «враги народа» пока стесняются применять), подвергаются остракизму, преследованиям, грубому... порой и демонстративному затыканию ртов? Почему А.�?лларионов ушёл в отставку, почему Б.Немцов вышел из своего СПС, чтобы не навлекать неприятностей на свою партию, которая, между прочим, выставляла его кандидатуру в президенты, почему дочь Е.Гайдара стала одним из радикальных «выступальщиков» от имени партии, вставшей ныне (временно!) на непримиримые позиции? Почему?.. А давайте ещё раз вспомним, как воспринимает себя нынешний российский правитель и послушаем, что сказал по его поводу и по поводу его советников великий Хань Фэй, который хотя и умер в 233 г. до н. э., и резко (вместе со своими сторонниками) выступал против Конфуция с его поклонением ритуалам, но интересы государства ценил очень высоко и, надо сказать, понимал в этом деле толк! Вот, что говорится в книге «Хань Фэй-цзы»:

"Трудность убеждать обычно состоит не в том, что трудно убедить собеседника из-за недостатка моих знаний; не в том, что мне трудно своими доводами сделать ясными свои мысли; не в том, что я не смею высказать всё до конца из-за недостатка красноречия. Трудность убеждать обычно состоит в том, чтобы уяснить помыслы убеждаемого и нацелить на них свои убеждения.

Если тот, кого я убеждаю, стремится к славе, а я убеждаю его стремиться к выгоде, то он будет смотреть на меня, как на человека с низкими стремлениями, я встречу с его стороны презрение и пренебрежение, и он непременно прогонит меня подальше. Если тот, кого я убеждаю, стремится к выгоде, а я убеждаю его стремиться к славе, то он будет смотреть на меня, как на безмозглого и далёкого от жизни человека и ни за что не примет моих советов. Если тот, кого я убеждаю, втайне стремится к выгоде, но делает вид, что стремится к славе, а я убеждаю его стремиться к славе, то он внешне примет меня, но на самом деле отдалит; если же я буду убеждать его стремиться к выгоде, то он втайне использует мои советы, но ради соблюдения видимости меня изгонит. Этого нельзя не учитывать.

...Если советчик не слишком близок к государю, а речи его весьма разумны, то, если его совет осуществили и это принесло успех, его заслугу забудут; если же его совет не осуществили и это принесло неудачу, то в нём всё равно усомнятся и ему лично будет грозить беда. Если знатный человек допустит ошибку, а советчик открыто выскажет хорошее предложение, но при этом вскроет пороки знатного, то ему лично будет грозить беда. Если знатный человек в каком-либо случае удачно осуществит свой замысел и захочет всю заслугу приписать себе, а советчик тоже участвовал в этом деле, то ему лично будет грозить беда. Если советчик требует от государя делать то, чего тот не может, или препятствует ему делать то, что он хочет, то ему лично будет грозить беда...

... Не перечь государю, когда он в сильном гневе; не противоречь государю когда он несёт ерунду; а после этого превозноси его ум и красноречие. На этом пути ты будешь по-родственному близок государю, станешь вне всяких подозрений и..."

Здесь я хотел бы оборвать длинную цитату из великой книги. В ней 55 глав и перепечатывать её всю (она стоит того, а в сети её нет) я просто не в силах...

Так к чему же он, правитель российский призывает?.. Он что - не понимает, что ему говорят знающие люди?.. Не понимает временность... Вернее сказать: кратковременность нефтяной лафы... Не понимает?..

Я давно вижу в разных изданиях соображения о том, что когда-нибудь цена на нефть пойдёт вниз. А недавно вот наткнулся на статью под названием «Пришла беда откуда не ждали» (а может, и не статья была, а просто в Живом журнале,.. хотя, может, и то и другое)... Помните, откуда эти слова?.. О том была эта статья, что нечего, мол, ждать падения или даже сползания цен на нефть, ибо...

Хотя, знаете, я вспоминаю нобелевскую речь великого американского экономиста Василия Васильевича Леонтьева; я её слышал в 1973 году, когда он из Хельсинки в Ленинград заехал и произнёс эту свою речь на своём родном языке. Даже не речь, а ответ его на вопрос, который не я задал, но и меня тогда он (вопрос этот) привёл в недоумение. Нобелевскую он получил за модели мировой экономики и рассказывал как раз об этих моделях. А вопрос касался того, почему у него нигде ничего не говорится о ценах. Ведь от них же так много зависит... Нет, от них зависит мало, - возразил В.В. - Всё зависит от соотношений в натуральных величинах: сколько нефти требуется для производства 1кг (или фунта, или тонны) масла, и сколько масла (разумеется, и то и другое вкупе с разнообразнейшими другими продуктами и ресурсами) требуется для производства 1кг (барреля) нефти. А цены... Они лишь так или иначе отражают эту ситуацию в мире с натуральными балансами... Цены... Это, знаете ли, ближе к «объективно обусловленным оценкам Канторовича». �?скусственный всплеск цены на что-либо запускает множество механизмов отрицательной обратной связи, способствующих подавлению этого всплеска: замещающие технологии, экономящие приспособления, расширение производства в связи с повышением рентабельности инвестиций и пр. Но это и не главное. Система стремится вернуться к равновесию. �? если гора упрямо не идёт к Магомету и даже ко многим Магометам, то все Магометы (сколько их там бы ни набралось), вздохнув, снимаются со своего места и идут к горе. Если цена на один какой-то продукт в технологической матрице «затраты-выпуск» внезапно взлетела и не желает опускаться, то... Что делать, коль скоро для производства 1кг (или фунта, или тонны) масла нужно по-прежнему столько же баррелей нефти, сколько ранее (до подъёма нефтяной цены)? Цена на масло поползёт вверх, чтоб баланс восстановился (не только материальный, но и ценовый). �?нфляция называется.

Можно, конечно, приказать ценам не расти! Кто там главный по ценам-то нынче?.. Можно, вообще, приказать раздавать масло или ещё что-нибудь бесплатно... идя, скажем, навстречу пожеланиям трудящихся... �? что будет? Что, может кто-то думает, что тогда у всех будет вдоволь масла (ибо всем оно станет по-карману); а потом проделать это с другим каким-либо продуктом и т.д. пока не наступит то, что раньше называли «коммунизмом»? Вот Вы, читатель, думаете, что можно взять да и проделать такой фокус и только чья-то злая воля (впрочем, известно, чья - врагов) не даёт осуществиться этому счастью? Думаете? Нет? Правильно, что не думаете. Это глупости, потому что для производства 1кг масла нужно по-прежнему столько же нефти, стали, древесины, труда и пр. и др. Система будет стремиться поддерживать баланс.

А когда Россия становится страной моноресурса... Нет, двух ресурсов и оба не уникальны – Россия совсем не монополист ни в производстве нефти, ни в производстве газа, и цена зависит не от неё одной, а определяется колебаниями на мировых биржах, а вовсе не решениями Миллера с Медведевым, а большую часть продуктов питания, вообще, ввозят, а не вывозят, т.е Россия находится на «неправильной стороне прилавка» и на цены, вообще, влиять не может... �?нфляция начнёт съедать полученную от «завышенных» ранее цен на нефть выгоду, и... Съест её всю и... Давайте не будем драматизировать или расписывать всякие апокалиптические сценарии... Скажем мягко: возникнут некоторые сложности, неприятности, трудности «временного характера»...

�? что Вы думаете, читатель, нацлидер = гарант = государь об этом не догадывается? Ну, уж, пожалуйста, не думайте о нём так плохо! У него достаточно много пороков и без этого... Догадывается. Знает. Для того, чтобы страна выстояла в тяжёлых предстоящих испытаниях, народ должен... Нет, читатель! Нет, «вымереть» - это неправильный ответ... Вернее, он правильный, но для нас - неподходящий! Народ, мы все, как один человек, должны ещё теснее сплотиться... Сплотиться вокруг родной... Э-ээ... «партия и правительство» не подходят... Какая ещё «партия», какое «правительство»? Ну, в общем неважно – кого назначат центром, вокруг того и сплотиться!.. Да и сплотиться для... для преодоления трудностей? Пояса что ли позатягивать? Это когда 500 миллиардеров явных (по версии журнала "Финанс") и неявных, про которых западная пресса рассказывает истории, «наковыряв козявок из носа и размазывая их по своим бумажкам» (как остроумно выразился российский самодержец), когда Рублёвка «цветёт и пахнет», и когда разрыв между 10% бедных и 10% богатых (уж не 5% тех и других, а 10%!) – уже 17 (неделю назад был 16.8) раз?.. Не смешите меня! Нет сплотиться, сплотить удастся только в борьбе с врагами! Только по отношению к врагам, в гордое самодержавное "мы" удастся... может быть, удастся вдохнуть какой-то смысл!

Значит - даёшь врагов! Даёшь врагов, желающих нас всех уничтожить! Внутренних, что «шакалят у иностранных посольств», тех, «которым мы не позволим!» и заграничных, которые «хотят видеть Россию слабой, расчленённой» и вообще, спят и видят, как бы... Вы что, читатель, вправду думаете, что у Сталина была паранойя?.. Борьба с врагами – это цельная внутренняя политика. �? с внутренними – внутренняя, и с внешними – внутренняя. Это политика, обеспечивающая то, что можно будет называть «стабильностью». Пусть не в экономическом (из-за происков врагов! �?з-за чего же ещё?!), но в морально-политическом плане!

Вы знаете, я согласен, когда слышу, что «великий и ужасный» - мелкий и мстительный карлик, вроде «крошки Цахеса», как назвал его однажды сатирик. Но воля Ваша, читатель, по-моему, он, этот крошка, переигрывает, когда преподносит публике перекошенное злобою лицо... Что в Мюнхене, что в Лужниках... Когда оскорбляет дипломатов и журналистов, представителей общественных организаций и официальных лиц. Он и его челядь своей грубостью и едва прикрытым хамством провоцируют окружающих на некомплиментарные заявления, которые далее можно будет представить как враждебные по отношению к России, чтобы подтверждать и подтверждать снова и снова тезис о враждебном окружении, перед лицом коего мы все как один должны сплотиться вокруг... и т.д.



Февраль, 2008

[VladRamm]

Вложение 27017Последняя сенсация!
Программа реформ, которую выполнял Путин в России 20 лет, была написана немцем Германом Грефом,

родители которого были сосланы Сталиным в Казахстан, где родился Греф.

Сейчас Греф негодует, что Путин выполнил его программу только на треть: уничтожены 78 тысяч заводов и фабрик, 298 городов и 34 тысячи деревень.
Что немцы не смогли достигнуть в войне, они добились при Путине.

"Почему за 20 лет Россия так и не перешла от стагнации к развитию"

https://www.vedomosti.ru/economics/a...let-stagnatsii

Откровения Германа Грефа корреспонденту одного из телеканалов: "Вы всегда были и будете мразью."

Греф без зазрения совести называет рядовых россиян: «серая масса», «быдло», а после третьего бокала коньяка и вовсе прозвучала фраза которая в любой другой стране привела бы банк к краху ! �? так, внимание, цитируем:

"- Вы, что, думаете, если этой мразоте (про людей) отдать кредиты под нормальный мировой процент, то они будут счастливы? Нет! Эта каловая масса уже не остановится, они захотят быть счастливыми! А этого нельзя в нашей стране! Кто-то должен кормить нас, людей, которые достойны большего, потому что мы - это ум России!
Для России просто необходимо, чтобы были чернь и белая кость! �?наче всему - хана (улыбается)
- То есть вы считаете нас чернью и грязью?!
- Да, считаю! Неудобная правда, не сладкая, да!!!
А вы всегда были и будете мразью, поэтому Россию никто не победит! У нас население в 99% - это мясо, но мясо, пропитанное героизмом! Будут биться до последнего за нас, потому что, я повторяю, мы - ум России!"

Откровения Германа Грефа: "Власть народа - это страшно."

"Я вам хочу сказать, что вы говорите страшные вещи вообще-то. От того, что вы говорите, мне становится страшно. Почему? Вы предлагаете передать власть фактически в руки населения. Но вы знаете, очень много тысячелетий эта проблема была ключевой в общественный дискуссиях. �? мы знаем, сколько мудрых голов на эту тему думало. В свое время так зародился буддизм: великий наследник одной из богатейших фамилий в �?ндии пошел в народ и ужаснулся, как плохо живет народ, и он пытался помочь народу, он пытался найти ответ, в чем корень счастья, как сделать народ более счастливым. Он не нашел ответа, и в результате родился буддизм, в котором ключевая идеология, которую он заложил, — это отказ от желания, он не увидел способ реализации этих желаний. Люди хотят быть счастливыми, они хотят реализовывать свои устремления, а способа реализовать все желания не существует.

Экономический способ производства, о котором мечтал Маркс, еще не реализовался, и поэтому нужно работать, и не факт, что каждый получит эту работу, и не факт, что каждый получит желаемую заработную плату, и не факт, что будет удовлетворен от этого. �? при этом если каждый человек сможет участвовать напрямую в управлении, что же мы науправляем?

Великий министр юстиции Китая Конфуций начинал как великий демократ, а кончил как человек, который придумал целую теорию конфуцианства, которое создало страты в обществе, а великие мыслители, такие как Лао-цзы, придумали свои теории Дао, зашифровывая их, боясь донести до простого народа, потому что они понимали: как только все люди поймут основу своего «Я», самоидентифицруются, управлять, то есть манипулировать ими будет чрезвычайно тяжело.

Люди не хотят быть манипулируемыми, когда они имеют знания. В иудейской культуре каббала, которая давала науку жизни — она три тысячи лет была секретным учением, потому что люди понимали, что такое снять пелену с глаз миллионов людей и сделать их самодостаточными. Любое массовое управление подразумевает элемент манипуляции. Как жить, как управлять таким обществом, где все имеют равный доступ к информации, все имеют возможность получать напрямую не препарированную информацию через обученных правительством аналитиков, политологов и огромные машины, которые спущены на головы, средства массовой информации, которые как бы независимы, а на самом деле мы понимаем, что все средства массовой информации всё равно заняты построением, сохранением страт? Так как в таком обществе жить? Мне от ваших рассуждений становится страшновато, честно говоря. Мне кажется, что вы не совсем понимаете, что вы говорите."

[VladRamm]

Возможно, Вы согласитесь со мною, читатель. Приятно иногда вспомнить Штрауса: «Та-бам, та-бам, та-бам...». «Сказки венского леса», «Голубой Дунай»... Вообще, �?оган Штраус (сын), великий был композитор; как сочинит бывало вальсок, так вся Вена прямо на ушах...

�? напрасно! Напрасно, скажу я Вам, Вы со мною так быстро согласились, музыколюбивый читатель. Я совсем иного Штрауса имел в виду. Не только не сына, но даже и не отца. Я имел в виду Йозефа Штрауса, видного политического деятеля Баварии во второй половине, и особенно в последней четверти прошлого века. Если он и сочинял музыку, то об этом никто не знал. Он эту музыку больше заказывал. Да и заказывал-то не от себя. А от имени крупного капитала. Сам он не был таким уж необыкновенно крупным капиталистом, хотя и имел внушительные размеры. Просто крупный капитал именно его выбрал для публичного представления своих интересов. Для завоевания власти в стране и осуществления политики (и внутренней и внешней) в интересах этого крупного капитала. Так бывает иногда. Вот Роналд Рейган, например, когда его пригласили представители республиканского комитета в Калифорнии выставить свою кандидатуру на пост губернатора штата, вовсе не был богачом, как они. Просто он умел с людьми разговаривать, убеждать умел, вести за собой... �?звестный был телекоментатор. А они, богачи, крупный этот капитал, знали, куда надо чтоб все пошли. �? он, Рейган, оказался специалистом по зазыванию именно в ту сторону: его речь, в которой он убеждал телезрителей голосовать за сенатора от Аризоны Барри Голдуотера, очень понравилась республиканцам (хотя Барри и проиграл тогда эту предвыборную схватку представителю демократов Линдону Джонсону. Кстати, преемником Голдуотера в кресле сенатора от Аризоны был Джон Маккейн). Так понравилась, что он таки стал губернатором Калифорнии. �? стал-таки хорошим губернатором. �? республиканскую политику проводил, и крупному капиталу нравился и избирателям. Да так, что на президентских выборах он, губернатор Калифорнии, победил и стал в результате одним из самых замечательных американских президентов за всю историю. Не переставая при этом, замечу, быть ставленником крупного капитала, но так и не превратившись в крупноого капиталиста.

А другой, известный ставленник этого (германского только) крупного капитала, тот, что был примером для Й.Штрауса, известный в ХХ веке политик – Адольф Гитлер, он же тоже не сам по себе из ниоткуда произрос: его тоже крупный капитал своим представителем выбрал, ибо оказалось, что этот Гитлер, даром что ефрейтор, умеет народ завлекать, зубы заговаривать так что люди за ним пойдут, куда будет сказано (рейтинг – выше крыши!). А уж куда будет сказано - это крупный капитал объяснит.

А нынешний российский президент? Вы, небось, думаете, осведомлённый читатель, что он представитель (полномочный, разумеется) дачного кооператива «Озеро», что организовали некогда сотрудники аппарата питерской мэрии: то-то члены этого кооператива все тут рядышком, у трона... Оно, конечно... Но с другой стороны, кому реальная власть: первая, вторая, третья, четвёртая... Кому они все принадлежат?.. Весь этот ОМОН, все эти СМ�?... КГБ?.. Спецслужбам?.. Силовым структурам, как правильно заметил А.�?лларионов?.. Давайте, посмотрим в корень, читатель!.. Крупный капитал. Не капитал для спецслужб, а спецслужбы для крупного капитала. Это внутри, это под ковром, под коврами, за глухими заборами, за завесой секретности идёт драка... Драка за собственность. �? представители кооператива «Озеро», представители спецслужб, давно уже победили, вытеснили остальных (кого в тюрьму, кого к праотцам, кого просто из страны), и давно уже дерутся между собой и... «Дайте ему 300% и нет такого преступления, на которое он не пошёл бы даже под страхом виселицы» - эту характеристику крупного капитала, высказанную английским журналистом, любил автор «Капитала».

Вы что, читатель, думаете, что раз уж Маркс писал о пролетарской революции, о будущем бесклассовом обществе, о коммунистических идеалах, кои и сами-то были спорными, а уж попав в руки политических проходимцев, вообще, превратились чёрт знает, во что... Что раз уж он писал про это, раз уж Зюганов и его партия называют себя коммунистами, то не стоит, мол, прислушиваться к тому, о чём он говорил в «Капитале»? Не стоит видеть классовые интересы... скажем, за разгоном «Маршей несогласных»?

А если бы Вы узнали о неблаговидном поведении в быту старика Галиллея, то отбросили бы, как порочные, и его соображения о вращении Земли вокруг Солнца?.. Впрочем, как рассказывал недавно в своём «Плавленном сырке» В.Шендерович, по данным последнего опроса ВЦ�?ОМ, в России почти каждый третий считает Солнце спутником Земли. При этом только научным знаниям доверяет лишь пятая часть опрошенных; остальные допускают присутствие в жизни сверхъестественных сил…�? конечно, раз уж так, раз уж Солнце — спутник Земли, то и Путин — демократический президент (а классовые интересы - это ерунда на постном масле). �? заслужено имеет высочайший рейтинг. Почти как германский рейхсканцлер в начале 30-х. Крупный капитал может быть им доволен. Знает, как заболтать население... То самое население, что иденцифицирует себя с той же самой Россией, что и российский крупный капитал. А капитал этот...

Я недавно высказывал соображения, что старинная «мудрость»: «Что хорошо для «Дженерал Моторс» - хорошо для Америки» трансформировалась в «Что хорошо для «Газпрома» - хорошо для России», но руководители «Газпрома» поправили меня, даже, как я думаю, и не подозревая о моём существоовании. Недавно прозвучала мысль: «Что хорошо для «Газпрома», хорошо для всего мира». Т.е. замах поболее будет. Чего мелочиться?!.. Даёшь Земшар!..

Но, читатель!.. Вы уже давно недоумеваете, небось: а при чём тут Йозеф Штраус? Ну ставленник крупного капитала... Ну, замечательный христианин... уж не знаю, крестил ли он свой положеный в стол партбилет... Ну, любимец публики... Но какое отношение?.. и т.д. А вот какое. На днях российский гарант всего хорошего обратился к речью к... к кому надо, к тем и обратился. �? сразу все-все-все высоко оценили эту выдающуюся речь. Все, как их Лермонтов бывало называл: «жадною толпой стоящие у трона». �? вот тут-то я и вспомнил Й.Штрауса. Он бывало говорил о своих приближённых, верноподданных и холуях: «Мне недостаточно, чтоб они целовали меня в жопу. Мне надо, чтоб они говорили: пахнет как роза! �? были искренни!» Вы знаете, читатель, я сам по себе никогда не сказал бы такого грубого слова, но этот Штраус!.. Он был ещё тот матерщинник и грубьян – зашарит бывало что-нибудь вроде «отрежем вам всем, чтоб у вас ничего не выросло!» или там «мочить будем всех в сортире!», так не поверите, у всех прямо уши вянут...



Апрель 2007

[VladRamm]

Часть 1 книги "Как я воевал с Россией" - заимствована из книги Черчилля «Мировой кризис» Глава IV. Покинутая Россия

Фраза Черчилля "Среди торжествующих, вооруженных в воинские доспехи государств, представители которых вскоре должны были съехаться в Париж со всех концов мира, одно блистало отсутствием." заменена на "В Первой мировой войне Россия сыграла свою роль".

Следующий фрагмент передран без исправлений:

В начале войны Франция и Великобритания во многом рассчитывали на Россию. Да и на самом деле Россия сделала чрезвычайно много. Потерь не боялись, и все было поставлено на карту. Быстрая мобилизация русских армий и их стремительный натиск на Германию и Австрию были существенно необходимы для того, чтобы спасти Францию от уничтожения в первые же два месяца войны. Да и после этого, несмотря на страшные поражения и невероятное количество убитых, Россия оставалась верным и могущественным союзником. В течение почти трех лет она задерживала на своих фронтах больше половины всех неприятельских дивизий и в этой борьбе потеряла убитыми больше, чем все прочие союзники, взятые вместе. Победа Брусилова в 1916 г. оказала важную услугу Франции и особенно �?талии; даже летом 1917 г., уже после падения царя, правительство Керенского все еще пыталось организовать наступление, чтобы помочь общему делу. Эта выдержка России была важнейшим фактором наших успехов вплоть до вступления в войну Соединенных Штатов, уступавшим по значению разве только неудаче германской подводной войны, явившейся поворотным пунктом всей кампании.

Но Россия упала на полдороге, и во время этого падения совершенно изменила свой облик.

А этот фрагмент оригинала выброшен:

Вместо старого союзника перед нами стоял призрак, не похожий ни на что существовавшее до сих пор на земле. Мы видели государство без нации, армию без отечества, религию без бога. Правительство, возымевшее претензию представлять в своем лице новую Россию, было рождено революцией и питалось террором. Оно отвергло обязательства, вытекавшие из договоров; оно заключило сепаратный мир; оно дало возможность снять с восточного фронта миллион немцев и бросить их на Запад для последнего натиска. Оно объявило, что между ним и некоммунистическим обществом не может существовать никаких отношений, основанных на взаимном доверии ни в области частных дел, ни в [39] области дел государственных, и что нет необходимости соблюдать какие-либо обязательства. Оно аннулировало и те долги, которые должна была платить Россия, и те, которые причитались ей. Как раз в тот момент, когда наиболее трудный период миновал, когда победа была близка и бесчисленные жертвы сулили, наконец, свои плоды, старая Россия была сметена с лица земли, и вместо нее пришло к власти «безыменное чудовище», предсказанное в русских народных преданиях. �? потому на совещаниях союзников не было уже России — вместо нее зияла пропасть, до сих пор не заполненная.

�? далее передрано без изменений:

Чтобы объяснить, каким образом это несчастие стряслось над миром, и дать возможность читателю понять все его последствия, нам следует бросить взгляд назад.

Царь отрекся от престола 15 марта 1917 г. Временное правительство, состоявшее из либеральных и радикальных государственных деятелей, было почти немедленно признано важнейшими союзными державами. Царь был арестован; была признана независимость Польши, и было издано обращение к союзникам, в котором говорилось о праве народов на самоопределение и об обеспечении прочного мира. Знаменитый приказ, отменявший отдание чести и смертную казнь за военные преступления, уничтожил дисциплину в армии и флоте. Петроградский Совет солдатских и рабочих депутатов, сыгравший такую значительную роль в революции и послуживший образцом для всех подобных советов, быстро образовывавшихся по всей России, был независимым от правительства учреждением и вел самостоятельную политику. Совет обратился ко всему миру с призывом заключить мир без аннексий и контрибуций, укреплял свое влияние и связи и почти все время рассуждал об общих принципах. С самого же начала было ясно, что эта организация и Временное правительство преследуют различные цели. Петроградский Совет стремился подорвать всякую власть и всякую дисциплину, между тем как целью Временного правительства было сохранить и то и другое в новых и более приемлемых формах. Когда оба соперничающих органа оказались на непримиримо враждебных позициях, Керенский, принадлежавший к умеренным членам Совета, стал на сторону Временного правительства и принял пост министра юстиции. В Петроградском Совете имелись сторонники крайних взглядов, но на первых порах они не имели господствующего влияния. Все это вполне соответствовало общепринятому коммунистическому плану, согласно которому следовало поощрять все разрушительные движения, особенно движения с левыми лозунгами, и толкать их все дальше и дальше, пока не наступит удобный момент для свержения нового правительства.

***

Часть 2 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Мировой кризис» Глава 1. �?счезнувшее очарование.

Четыре страницы пропущено и далее:

Фраза Черчилля "В этот ноябрьский вечер влaдыкaми мирa кaзaлись три человекa..." заменена на "11 ноября 1918 г. закончилась Первая мировая война. Влaдыкaми мирa окaзaлись три человекa..." �? далее по тексту без исправлений:

...возглaвлявшие прaвительствa Великобритaнии, Соединенных Штaтов и Фрaнции. Зa их спиной стояли огромные госудaрствa. В их рукaх были силы непобедимых aрмий и флотa, без рaзрешения которого ни одно нaдводное или подводное судно не смело пересекaть морей. Не было ни одного тaкого мудрого, спрaведливого и необходимого решения, которого они не могли бы сообщa провести в жизнь. Нaционaльные рaзличия, рaзличия в интересaх и огромные рaсстоянии были преодолены этими людьми в общей борьбе против стрaшного врaгa. Вместе они достигли цели. В их рукaх былa победa, - победa aбсолютнaя, ни с чем не срaвнимaя. Кaк поступят они - победители?

Но время летело быстро. Ни вожди, ни толпa не зaметили, кaк исчезло очaровaние, под влaстью которого все нaходились. Новые силы должны были нaчaть действовaть, и многое можно было еще сделaть. Но для величaйших зaдaч, для лучших решений, для сaмой целесообрaзной политики - следовaло действовaть только немедленно.

Эти люди должны сойтись вместе. Геогрaфические и конституционные препятствия - все это лишь мелочи. Люди эти должны встретиться лицом к лицу, и, обсудив все, должны кaк можно скорее рaзрешить вaжнейшие прaктические проблемы, возникшие в виду полного порaжения врaгa. �?м необходимо стряхнуть с себя все низменные стрaсти, порожденные военным конфликтом, откaзaться от всех сообрaжений пaртийной политики, дaющих себя чувствовaть в предстaвляемых ими стрaнaх, от всех личных стремлений к сохрaнению влaсти. Они должны искaть нaилучших решений, соответствующих интересaм великих нaций, следующих зa ними, интересaм измученной Европы и порaженного ужaсом мирa.

Вместе они не побоятся учесть подлинные фaкты и их знaчение. Гермaнскaя, aвстрийскaя и турецкaя империи, и все те мощные силы, которые тaк долго стояли поперек дороги сегодняшним победителям, сдaлись нa кaпитуляцию; они беспомощны и безоружны. Но постaвленнaя цель еще не достигнутa. Еще остaлись иные врaги; у победителей оспaривaют влaсть новые силы, препятствующие спрaведливому рaзрешению мировых проблем. Bo-время было вспомнить девиз древних римлян: "Щaди побежденных и усмиряй войной гордых".

Дальнейшее выброшено:

Здесь читaтель может быть не откaжется вместе со мной призвaть вообрaжение нa помощь для обсуждения некоторых вопросов. Остaвим нa несколько мгновений изложение того, "что случилось в действительности", и перейдем к тому, "что случиться могло бы". Отдaдимся во влaсть тех мечтaний, которыми тaк много бредили нaяву в момент перемирия! Пусть это будет только мечтой...

***

Часть 3 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Мировой кризис». Глава 9. Неоконченная задача

Шесть страниц пропущено и далее - с этого абзаца без исправлений и купюр:

Я принял управление военным министерством в качестве государственного секретаря 14 января 1919 г.; я получил в наследство все прежние обязательства; мне приходилось находить выход из создавшегося трагического положения вещей, а равным образом и разрешать все те «домашние» затруднения, о которых говорил в одной из предшествующих глав. До этого момента я не принимал никакого участия в русских делах и не был ответственен за какие-либо принятые нами на себя обязательства. Я во всем согласился со взглядами, высказанными тогда сэром Генри Вильсоном, начальником имперского генерального штаба, и предложенная нами обоими политическая линия, которую, насколько это было в наших силах, мы проводили до конца, имела за собой во всяком случае достоинство простоты. Наши войска быстро таяли. Британский народ никогда не стал бы снабжать людьми или деньгами никакое большое военное предприятие нигде, кроме как на Рейне. Было весьма сомнительно, чтобы солдаты, призванные насильственно в войска для войны с Германией, соглашались сражаться с кем бы то ни было еще при каких бы то ни было обстоятельствах, или даже оставаться сколько-нибудь долгое время для оккупации занятой ими территории. В силу всех этих соображений мы оба с полной солидарностью заявили: «Сокращайте наши обязательства, отберите определенные из них и добивайтесь успехов в отношении тех лишь, которые вы в состоянии выполнить»...

***

Часть 4 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Мировой кризис». Глава 12. Гражданская война в России

Двенадцать страниц пропущено и далее без купюр:

Едва только успешно закончились письменные переговоры между Советом четырех и Колчаком (12 июня 1919 г.), как начался разгром его армии.

В первых числах июня северная армия ген. Гайды несколько продвинулась вперед в окрестностях Глазова. Но это не могло скрыть от нашего представителя генерала Нокса того факта, что положение колчаковских войск было крайне неблагоприятным. Сибирская западная армия потерпела в начале мая серьезное поражение под Уфой, а в конце июня была обращена в бегство также и северная армия. В результате обе эти армии, северная и западная, отошли на сто пятьдесят миль по направлению к Перми.

В начале июля линия фронта шла приблизительно через следующие пункты: к востоку от Перми на Кунгур — Красноуфимск — Стерлитамак — Оренбург. В течение всего июля отход сибирских армий продолжался беспрерывно, и к концу месяца они эвакуировали Екатеринбург и Челябинск и вынуждены были уступить неприятелю линию Урала. В начале августа Верховный совет решил не оказывать больше помощи Колчаку, который, очевидно, быстро терял под собой почву и [163] переставал быть хозяином положения. Вот что говорит ген. Нокс о сибирских армиях: «Солдаты сражаются вяло, они ленивы, а офицеры не умеют или не хотят держать их в должном повиновении. Такие солдаты нуждаются не в отдыхе, но в тяжелых переходах и в строгой дисциплине… Неприятель заявляет, что он идет на Омск, и в данный момент я не вижу ничего, что могло бы его остановить. По мере того, как Колчак отступает, — армия его тает, так как солдаты разбегаются по своим деревням или стремятся укрыть свои семьи от опасности»...

***

Часть 5 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Мировой кризис». Глава 13. Чудо на Висле

Без купюр и исправлений.

***

Часть 6 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Часть первая. От войны к войне (1919 — 1939 годы). Глава первая. Безрассудство победителей

Семь страниц пропущено и далее:

Два абзаца выброшены:

Едва была создана Лига Наций, как ей был нанесен почти смертельный удар. Соединенные Штаты отреклись от детища президента Вильсона, а затем его партия и его политический курс были сметены победой республиканцев на президентских выборах 1920 года.

На другой же день после победы республиканцев по ту сторону Атлантики восторжествовали изоляционистские �?ден. Согласно этим идеям Европе надо предоставить возможность вариться в собственном соку, и пусть она платит свои долги, как положено по закону.

Далее текст сохранён:

На Вашингтонской конференции 1921 года Соединенные Штаты внесли далеко идущие предложения по морскому разоружению, и английское и американское правительства рьяно начали топить свои линкоры и разрушать свои военные базы. Все это делалось на основе довольно странной логики, согласно которой аморально разоружать побежденных, если и победители в свою очередь не лишат себя оружия. Англия и Соединенные Штаты осуждали Францию, которая была лишена и границы по Рейну, и гарантийного договора за то, что она сохранила, хотя и в сильно сокращенном размере, свою армию на основе всеобщей воинской повинности.

Соединенные Штаты дали понять Англии, что сохранение ее союза с Японией, который японцы так щепетильно соблюдали, будет служить помехой в англо-американских отношениях. В связи с этим союз был аннулирован. Этот акт произвел глубокое впечатление в Японии и был расценен как пощечина азиатской державе со стороны западного мира. Тем самым были порваны многие связи, которые в дальнейшем могли оказаться чрезвычайно ценными для сохранения мира. Таким образом, как в Европе, так и в Азии победоносные союзники быстро создавали обстановку, при которой во имя мира расчищался путь для новой войны.
Пока под неумолчный аккомпанемент благонамеренных банальностей, повторявшихся по обе стороны океана, происходили все эти досадные события, в Европе появился новый источник распри, более серьезный, чем империализм царей и кайзеров. Гражданская война в России завершилась полной победой большевистской революции. Правда, советские армии, двинувшиеся на покорение Польши, были отражены в битве под Варшавой, но Германия и �?талия едва не стали жертвой коммунистических замыслов и пропаганды, а Венгрия действительно подпала временно под власть коммунистического диктатора Белы Куна. Хотя, по справедливому замечанию Фоша, «большевизм никогда не пересекал границ победителей», все же в первые послевоенные годы сотрясался весь фундамент европейской цивилизации. Фашизм был тенью или уродливым детищем коммунизма. В то же самое время, когда ефрейтор Гитлер оказывал услугу немецкому офицерству в Мюнхене, возбуждая у солдат и рабочих лютую ненависть к евреям и коммунистам,..

***

Часть 7 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Часть первая. От войны к войне (1919 — 1939 годы). Глава 20. Советская загадка

Разрыв в середине предложения - это выброшено:

Мы достигли периода, когда всякие отношения между Англией и Германией прекратились. Теперь мы, конечно, знаем, что со времени прихода Гитлера к власти между нашими двумя странами никогда не было никаких подлинных взаимоотношений. Гитлер только стремился путем уговоров или запугивания заставить Англию предоставить ему свободу рук в Восточной Европе, а...

А это осталось:

...Чемберлен лелеял надежду умиротворить Гитлера, перевоспитать его и наставить на путь истинный. Однако пришло время, когда рассеялись последние иллюзии английского правительства. Кабинет окончательно убедился, что нацистская Германия означает войну, и премьер министр предложил гарантии и заключил союзы там, где это было еще возможно, независимо от того, могли ли мы оказать действенную помощь этим странам. К польской гарантии прибавилась гарантия, данная Румынии, а затем союз с Турцией.

Потом снова выброшен большой кусок:

Теперь нам придется вспомнить жалкий клочок бумаги, подписания которого Чемберлен добился от Гитлера в Мюнхене и которым он торжествующе размахивал перед толпой, выходя из самолета в Хестоне. В этом документе он упомянул о двух связях, которые, по его предположению, существовали между ним и Гитлером и между Англией и Германией, а именно о Мюнхенском соглашении и англо германском морском соглашении. Порабощение Чехословакии уничтожило первое из них. Теперь Гитлер отмахнулся от второго.

Выступая 28 апреля в рейхстаге, он заявил:

«Поскольку сегодня Англия в печати и официально поддерживает мнение о необходимости противодействовать Германии при всех обстоятельствах и подтверждает это известной нам политикой окружения, исчезло основание для морского договора. Поэтому я решил послать сегодня английскому правительству соответствующее уведомление. Для нас это не имеет практического, материального значения, поскольку я еще надеюсь на возможность предотвратить гонку вооружений с Англией; это вопрос самоуважения. Впрочем, если бы английское правительство пожелало снова вступить с Германией в переговоры по этой проблеме, никто не был бы так рад, как я, что еще имеется возможность достигнуть ясного и откровенного взаимопонимания».

Англо германское морское соглашение, которое было столь явно выгодным для Гитлера в важный и критический момент в его политике, изображалось теперь им как любезность в отношении Англии, блага которой могут быть отняты в знак немилости Германии. Фюрер оставлял английскому правительству надежду, что он, возможно, согласится обсуждать военно-морские проблемы с правительством его величества в будущем. Он, может быть, даже ожидал, что одураченные им прежде люди будут упорствовать в своей политике умиротворения. Ему это было теперь совершенно безразлично. У него была �?талия, у него было превосходство в воздухе; у него были Австрия и Чехословакия со всеми вытекавшими отсюда последствиями. У него был его Западный вал. Что касается чисто морской области, он всегда строил подводные лодки с максимальной быстротой независимо от какого бы то ни было соглашения. В порядке формальности он всегда ссылался на свое право строить столько же, сколько англичане, но это ничуть не ограничивало германскую программу строительства подводных лодок. Что же касается более крупных кораблей, то он не мог полностью использовать щедрые возможности, предоставленные ему морским соглашением. Поэтому он сделал наглый и ловкий шаг, швырнув соглашение обратно в лицо простачкам, его заключившим. В той же речи Гитлер денонсировал германо польский пакт о ненападении. В качестве непосредственного повода он привел англо польскую гарантию,
«…которая, при известных обстоятельствах, заставит Польшу предпринять военные действия против Германии в случае столкновения между Германией и другой державой, в котором будет в свою очередь участвовать Англия. Это обязательство противоречит соглашению, которое я заключил некоторое время назад с маршалом Пилсудским… Поэтому я считаю, что соглашение односторонне нарушено Польшей и, таким образом, больше не существует. Я направил соответствующее уведомление польскому правительству…»

�?зучив в то время эту речь, я писал в одной из своих статей:

«Денонсирование германо польского пакта о ненападении 1934 года — чрезвычайно серьезный и угрожающий шаг. Этот пакт был подтвержден совсем недавно — в январе, когда Риббентроп посетил Варшаву. Подобно англо германскому морскому соглашению, пакт был заключен по желанию Гитлера. Подобно морскому соглашению, он давал Германии явные выгоды. Оба соглашения облегчили положение Германии, когда она была слабой. Морское соглашение фактически было равносильно согласию Великобритании на нарушение военных статей Версальского договора. Германо польский пакт позволил нацистам сосредоточить внимание сначала на Австрии, а затем на Чехословакии, что имело гибельные последствия для этих несчастных стран. Он временно ослабил связи между Францией и Польшей и помешал развитию солидарности между государствами Восточной Европы. Теперь, когда он сослужил Германии свою службу, его отбросили односторонним актом. Тем самым Польшу поставили в известность, что теперь она включена в зону потенциальной агрессии».

Далее "редакторская правка": черчиллевское слово "Английскому..." заменено на "Однако английскому...". �? далее без изменений:

...правительству необходимо было срочно задуматься над практическим значением гарантий, данных Польше и Румынии. Ни одна из этих гарантий не имела военной ценности иначе, как в рамках общего соглашения с Россией. Поэтому именно с этой целью 16 апреля начались, наконец, переговоры в Москве между английским послом и Литвиновым. Если учесть, какое отношение Советское правительство встречало до сих пор, теперь от него не приходилось ожидать многого. Однако 17 апреля оно выдвинуло официальное предложение, текст которого не был опубликован, о создании единого фронта взаимопомощи между Великобританией, Францией и СССР. Эти три державы, если возможно, то с участием Польши, должны были также гарантировать неприкосновенность тех государств Центральной и Восточной Европы, которым угрожала германская агрессия.

Препятствием к заключению такого соглашения служил ужас, который эти самые пограничные государства испытывали перед советской помощью в виде советских армий, которые могли пройти через их территории, чтобы защитить их от немцев и попутно включить в советско коммунистическую систему. Ведь они были самыми яростными противниками этой системы. Польша, Румыния, Финляндия и три прибалтийских государства не знали, чего они больше страшились — германской агрессии или русского спасения. �?менно необходимость сделать такой жуткий выбор парализовала политику Англии и Франции.

***

Часть 8 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Часть вторая. Сумерки войны (3 сентября 1939 г. - 10 мая 1940 г.).

Сначала три страницы пропущено, а потом - первое предложение сохранено:

Тем временем Скандинавский полуостров превратился в театр неожиданного столкновения, вызвавшего волну возмущения в Англии и во Франции.

Второе и часть третьего выброшены:

Это обстоятельство возымело весьма серьезное влияние на ход обсуждения норвежской проблемы. Как только Германия оказалась втянутой в войну с Англией и Францией,..

�? далее полтора абзаца и первая фраза из третьего - сохранены:

...Советская Россия в духе заключенного ею с Германией пакта приступила к блокированию всех линий, ведущих в Советский Союз с запада. Одна из этих линий проходила из Восточной Пруссии через Прибалтийские государства; вторая — через воды Финского залива; третья — через Финляндию и Карельский перешеек и заканчивалась на финской границе в пункте, отстоявшем от ленинградских пригородов лишь на двадцать миль.

Советы не забыли опасностей, которым подвергся Ленинград в 1919 году. Даже белогвардейское правительство Колчака уведомило мирную конференцию в Париже, что базы в Прибалтийских государствах и Финляндии были необходимой защитой для русской столицы. Сталин высказал ту же мысль английской и французской миссиям летом 1939 года. В предыдущих главах мы видели, как естественные опасения этих малых государств служили препятствием англо-французскому союзу с Россией, и проложили путь соглашению Молотова — Риббентропа.
Сталин не терял времени.

Далее - фрагмент выброшен:

24 сентября в Москву был вызван эстонский министр иностранных дел, и спустя четыре дня его правительство подписало пакт о взаимопомощи, по которому русским было предоставлено право разместить свои гарнизоны в ключевых пунктах в Эстонии. 21 октября Красная Армия и военно-воздушные силы уже были на месте. Та же процедура была одновременно применена в Латвии. Советские гарнизоны появились также и в Литве. Таким образом, южный путь на Ленинград и половина береговой линии Финского залива оказались в кратчайший срок блокированными советскими вооруженными силами на случай немецких поползновений. Оставались открытыми подступы только через Финляндию.

А потом опять без исправлений или изъятий:

В начале октября в Москву отправился Паасикиви, финский государственный деятель, в 1921 году подписавший с Советским Союзом мирный договор. Советские требования были большими: отодвинуть на значительное расстояние финскую границу на Карельском перешейке, чтобы Ленинград не был на расстоянии действия вражеской артиллерии; уступить некоторые финские острова, расположенные в Финском заливе, сдать в аренду полуостров Рыбачий с его единственным финским незамерзающим арктическим портом Петсамо и главное — сдать в аренду порт Ханко у входа в Финский залив для устройства в нем русской военно-морской и военно-воздушной базы.

[VladRamm]

Часть 9 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Том 2. �?х самый славный час. Часть первая. Падение Франции. Глава шестая. Погоня за добычей.

Сначала пропущено шесть страниц, а потом - фраза Черчилля:

В предыдущем томе я уже рассказал о том, как развивались англо-советские отношения вплоть до начала войны, и о враждебности, чуть ли не доходившей до фактического разрыва с Англией и Францией, возникшей во время вторжения русских в Финляндию.

выброшена, а в продолжении его слова "Германия и Россия работали" заменены на "В 1940 г. Германия и Россия теперь работали". �? далее текст передран целиком:

...совместно настолько тесно, насколько это позволяло глубокое расхождение их интересов. Гитлер и Сталин имели много общего между собой как тоталитарные политики, и их формы правления были родственны одна другой. Молотов с сияющим взором встречал германского посла графа Шуленбурга при каждом важном случае и, грубо льстя, одобрял политику Германии и восхвалял военные мероприятия Гитлера.

Когда немцы предприняли нападение на Норвегию, он сказал (7 апреля), что

«Советское правительство понимает, какие меры были навязаны Германии. Англичане, безусловно, зашли слишком далеко. Они совершенно не посчитались с правами нейтральных стран... Мы желаем Германии полного успеха в ее оборонительных мероприятиях».

Гитлер постарался сообщить Сталину утром 10 мая о предпринятом им нападении на Францию и нейтральную Голландию.

«Я был с визитом у Молотова, – писал Шуленбург. – Он поблагодарил за информацию и добавил, что, как он полагает, Германия должна была защитить себя от англо-французского нападения. Он не сомневался в нашем успехе».

Хотя эти выражения их мнения нам, конечно, не были известны до окончания войны, у нас не было никаких иллюзий относительно позиции русских. Тем не менее мы вели терпеливую политику, которая заключалась в том, чтобы попытаться восстановить с Россией отношения, основанные на доверии; мы полагались на ход событий и коренные противоречия между Россией и Германией. Мы сочли целесообразным использовать способности сэра Стаффорда Криппса, который и был назначен послом в Москву. Он охотно принял эту тяжелую и неблагодарную задачу. Советское правительство согласилось принять Криппса в качестве посла и объяснило этот шаг своим нацистским союзникам.

«Советский Союз, – писал Шуленбург в Берлин 29 мая, – заинтересован в том, чтобы получать каучук и олово из Англии в обмен на лес. Нет оснований опасаться миссии Криппса, так как нет оснований сомневаться в лояльном отношении к нам со стороны Советского Союза и так как не изменившееся направление советской политики в отношении Англии исключает возможность причинения вреда Германии или жизненным германским интересам. Здесь нет ни малейших признаков, которые побуждали бы считать, что последние успехи Германии вызывают у Советского правительства тревогу или страх перед Германией».

***

Часть 10 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга III. Глава третья. Блиц и антиблиц в 1941 году. Гесс.

Сначала пропущено шесть с половиной страниц, а потом - без какой-либо правки:

В субботу 11 мая я проводил конец недели в Дитчли. После обеда мне сообщили о сильном налете на Лондон. Я был бессилен сделать что-либо, а потому продолжал смотреть комический фильм с участием братьев Маркс, который показывали мои хозяева. Я дважды выходил справиться о налете, и каждый раз мне говорили, что он носит очень ожесточенный характер, Веселый фильм продолжался, и я был рад, что он отвлекал мое внимание. Вдруг мой секретарь сообщил, что меня вызывает по телефону из Шотландии герцог Гамильтонский. Герцог был моим личным другом, но я не мог себе представить, что у него может быть ко мне дело, которое не подождало бы до утра. Однако он настаивал, заявляя, что речь идет о деле государственной важности. Я попросил Брэкена узнать, что он хочет мне сообщить.

Через несколько минут он вернулся со следующими словами: «В Шотландию прибыл Гесс».

Я счел, что это фантастика. Однако сообщение оказалось верным. Ночью поступили дополнительные сообщения, подтверждавшие это известие. Не подлежало сомнению, что Гесс, заместитель фюрера, рейхсминистр без портфеля, член министерского совета обороны Германской империи, член тайного германского совета кабинета министров и лидер нацистской партии, приземлился один на парашюте близ поместья герцога Гамильтонского на западе Шотландии.

Управляя своим самолетом, он, в форме капитана германской авиации, вылетел из Аугсбурга и выбросился с парашютом. Вначале он назвался Хорном, и лишь в военном госпитале около Глазго, куда его доставили по поводу легких ранений, полученных им при приземлении, было установлено, кто он такой. Вскоре его перевезли сначала в Тауэр, а затем в другие места заключения в Англии, где он оставался до 6 октября 1945 года, когда присоединился в нюрнбергской тюрьме к своим уцелевшим коллегам, представшим перед судом победителей.

Я никогда не придавал сколько-нибудь серьезного значения этой проделке Гесса. Я знал, что она не имеет никакого отношения к ходу событий. Тем не менее она вызвала большую сенсацию в Англии и Соединенных Штатах, России и главным образом в Германии. О ней даже были написаны книги. Я постараюсь изложить здесь эту историю в ее истинном виде, как она мне представляется.

***

Часть 11 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга III. Часть первая. Германия устремляется на Восток. Глава двадцатая. Советы и Немезида.

Два абзаца сохранены:

Немезида олицетворяет собой "богиню возмездия, которая разрушает всякое неумеренное счастье, обуздывает сопутствующую ему самонадеянность... и карает особо тяжкие преступления". Сейчас нам предстоит вскрыть ошибочность и тщетность хладнокровных расчетов Советского правительства и колоссальной коммунистической машины и их поразительное незнание собственного положения. Они проявили полное безразличие к участи западных держав, хотя это означало уничтожение того самого второго фронта, открытия которого им суждено было вскоре требовать. Они, казалось, и не подозревали, что Гитлер уже более шести месяцев назад принял решение уничтожить их. Если же их разведка поставила их в известность о переброске на Восток огромных германских сил, усиливавшейся с каждым днем, то они упустили многие необходимые шаги, которые следовало предпринять при этих обстоятельствах. Так, они дали Германии захватить все Балканы. Они ненавидели и презирали западные демократии; но в январе Советское правительство еще могло при активной помощи Англии объединить четыре страны -- Турцию, Румынию, Болгарию и Югославию, имевшие жизненное значение для него самого и его безопасности, и создать балканский фронт против Гитлера. Советский Союз ничего не сделал, чтобы помешать разброду между ними, и в результате все эти страны, кроме Турции, были поглощены одна за другой. Война -- это по преимуществу список ошибок, но история вряд ли знает ошибку, равную той, которую допустили Сталин и коммунистические вожди, когда они отбросили все возможности на Балканах и лениво выжидали надвигавшегося на Россию страшного нападения или были неспособны понять, что их ждет. До тех пор мы считали их расчетливыми эгоистами. В этот период они оказались к тому же простаками. Сила, масса, мужество и выносливость матушки России еще должны были быть брошены на весы. Но если брать за критерий стратегию, политику, прозорливость и компетентность, то Сталин и его комиссары показали себя в тот момент второй мировой войны совершенно недальновидными.

До конца марта я не был убежден, что Гитлер решился на смертельную войну с Россией, и не знал, насколько она близка. Донесения нашей разведки очень подробно показывали усиленные переброски германских войск к Балканским государствам и на их территорию, которыми ознаменовались первые три месяца 1941 года. В этих псевдонейтральных государствах наши агенты могли передвигаться довольно свободно и были в состоянии сообщать нам точные сведения о крупных германских силах, двигавшихся по железным и шоссейным дорогам на юго-восток. Однако ни одно из таких передвижений не означало обязательно вторжение в Россию, и все они легко могли быть объяснены германскими интересами и политикой в Румынии и Болгарии, замыслами Германии в отношении Греции и ее соглашениями с Югославией и Венгрией. Гораздо труднее было получить сведения о колоссальной переброске сил через Германию на главный русский фронт, простиравшийся от Румынии до Балтики. Чтобы Германия на этом этапе, даже не очистив Балканы, начала новую большую войну с Россией - это, казалось мне, слишком хорошо, чтобы быть истиной.

Следующий абзац о Сталине почему-то выброшен, хотя в предыдущем, сохранённом, о его недальновидности сказано достаточно недвусмысленно:

Сталин и его окружение пропустили момент, когда надо было принимать интенсивные меры к отражению готовившейся агрессии и обеспечить себя союзниками. На письмо Черчилля от 25 июня 1940 г. с предложением улучшить англосоветские отношения Сталин не ответил. Уверенный в правильности своей оценки обстановки, он отвергал предупреждения разведки как провокационные. Эти роковые ошибки Сталина обусловили трагедию 1941 г.

Далее текст сохранён:

Мы не знали содержания переговоров, происходивших в ноябре 1940 года между Молотовым, Гитлером и Риббентропом в Берлине, а равно и содержания переговоров и предполагаемых пактов, которые последовали за ними. Не было никаких признаков уменьшения германских сил, расположенных против нас на другом берегу Ла-Манша. Германская авиация продолжала совершать сильные налеты на Англию. То, как Советское правительство истолковало концентрацию германских войск в Румынии и Болгарии, явно примирившись с ней, сведения, которыми мы располагали относительно отправки в Германию из России больших и ценных грузов, очевидная общая заинтересованность обеих стран в завоевании и разделе Британской империи на Востоке - все это делало более вероятным, что Гитлер и Сталин скорее заключат сделку за наш счет, чем будут воевать друг с другом.

***

Часть 12 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга III. Великий союз. Часть вторая. Война приходит в Америку. Глава первая. Наш советский союзник.

Сохранены первые две фразы:

Вторжение Гитлера в Россию вызвало переоценку ценностей и изменило отношение военного времени. Советские руководители были настолько ослеплены своими предрассудками, что не предприняли многих из тех шагов, которые диктовались соображениями их же собственной безопасности.

Следующие три фразы выброшены. Думаю, из-за того, что они ясно говорят не только об ошибках Гитлера, но и о трудно объяснимых огромных потерях русского народа в начале войны:

С другой стороны, благодаря тому, что они проявили равнодушие к судьбе других, они выиграли время, и, когда 22 июня 1941 года пробил час их испытаний, они оказались гораздо сильнее, чем воображал Гитлер. Возможно, что не только он, но и его генералы были введены в заблуждение неудачными действиями русских против финнов. Тем не менее именно русские были застигнуты врасплох, и на них с самого начала обрушились огромные несчастья.

Ещё два абзаца сохранены:

До того момента, пока Россия не подверглась нападению Германии, ее правительство, по-видимому, ни о ком не заботилось, кроме как о себе. Впоследствии это настроение, естественно, стало проявляться еще ярче. До сих пор советские руководители с каменным спокойствием наблюдали крушение фронта во Франции в 1940 году и наши безуспешные попытки создать в 1941 году фронт на Балканах. Они оказывали нацистской Германии значительную экономическую, а также и другую, менее существенную помощь. Теперь, когда они были обмануты и застигнуты врасплох, они сами оказались под пламенеющим немецким мечом. �?х первым порывом было — затем это стало их постоянной политикой — потребовать всевозможной помощи от Великобритании и ее империи, той самой империи, планы возможного раздела которой между Сталиным и Гитлером в течение последних восьми месяцев отвлекали внимание советских руководителей от сосредоточения немецких сил на Востоке.

Не колеблясь, они стали в настоятельных и резких выражениях требовать от измученной и сражающейся Англии отправки им военных материалов, которых так не хватало ее собственной армии. Они настаивали, чтобы Соединенные Штаты переадресовали им максимальное количество различных материалов, на которые рассчитывали мы, и, более того, уже летом 1941 года они требовали высадки англичан в Европе, любой ценой и невзирая на риск, с целью создания второго фронта.

�? опять выкинуто:

Мы не позволяли этим довольно печальным и постыдным фактам влиять на наш образ мыслей и старались видеть только героические жертвы русского народа, которые ему приходилось нести в результате бедствий, навлеченных на него его правительством, и его самоотверженную борьбу за родную землю. Это, пока война продолжалась, компенсировало все.

Думаю, что выкинуто из-за того, что говорится о "героических жертвах русского народа, которые ему приходилось нести в результате бедствий, навлеченных на него его правительством". Как-то это противоречит идее о великом Сталине, родном Советском правительстве и ещё более родной коммунистической партии, ведущей русский народ от победы к победе.

***

Часть 13 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга IV. Поворот судьбы. Часть вторая. Африка освобождена. Глава четвертая. Москва. Первая встреча

Этот фрагмент рассказа Черчилля редактор выбросил:

Во время моего пребывания в Каире продолжались приготовления к поездке в Москву.

5 августа я телеграфировал Сталину:

Премьер-министр — премьеру Сталину

5 августа 1942 года

«Предполагаем отправиться отсюда в один из ближайших дней. Прибытие в Москву — на следующий день, при остановке в пути в Тегеране.

Конкретные мероприятия должны быть частично проведены нашими военно-воздушными органами в Тегеране по согласованию с Вашими. Надеюсь, что Вы найдете возможным предписать последним оказать всемерную помощь своим содействием.

Пока что я не имею возможности прибавить что-либо к сделанному Вам уже сообщению относительно даты».

Мне хотелось также, чтобы американцы принимали непосредственное участие в предстоящих переговорах.

Бывший военный моряк — президенту Рузвельту

5 августа 1942 года

«Мне бы очень хотелось иметь Вашу помощь и поддержку в моих переговорах с Джо. Не сможете ли Вы сделать так, чтобы Аверелл поехал со мной? Мне кажется, дело пойдет успешнее, если будет казаться, что мы все вместе. У меня несколько неприятная задача. Пожалуйста, пошлите копию Вашего ответа в Лондон. Я сохраню неопределенность по поводу моих ближайших передвижений».

Президент Рузвельт — бывшему военному моряку, Каир

5 августа 1942 года

«Я просил Гарримана возможно скорее выехать в Москву. Я считаю, что Ваша идея правильная, и я сообщаю Сталину, что Гарриман будет находиться в его и Вашем распоряжении для любой помощи».

Гарриман присоединился ко мне в Каире вовремя, чтобы поехать вместе с нами.

Поздно вечером 10 августа, после обеда с видными деятелями в гостеприимном каирском посольстве, мы вылетели в Москву.

�? заменил его такими словами:

В августе 1942 года я находился в Каире, откуда 10-го числа вылетел в Москву. Мне предстояла неприятная обязанность сообщить Сталину, что второго фронта в Европе в этом году не будет.

Дальнейшее - без исправлений:

В мою группу, которая разместилась в трех самолетах, входили теперь генерал Уэйвелл (который говорил по-русски), маршал авиации Тендер и сэр Александр Кадоган. Аверелл Гарриман находился в одном самолете со мной. К рассвету мы приближались к горам Курдистана.
По прибытии в Тегеран меня встретил посланник его величества сэр Ридер Буллард.

На следующее утро, в среду 12 августа, мы вылетели в 6 часов 30 минут утра.

Я размышлял о своей миссии в это угрюмое, зловещее большевистское государство, которое я когда-то так настойчиво пытался задушить при его рождении и которое вплоть до появления Гитлера я считал смертельным врагом цивилизованной свободы. Что должен был я сказать им теперь? Генерал Уэйвелл, у которого были литературные способности, суммировал все это в стихотворении, которое он показал мне накануне вечером. В нем было несколько четверостиший, и последняя строка каждого из них звучала: «Не будет второго фронта в 1942 году». Это было все равно, что везти большой кусок льда на Северный полюс. Тем не менее я был уверен, что я обязан лично сообщить им факты и поговорить обо всем этом лицом к лицу со Сталиным, а не полагаться на телеграммы и посредников. Это, по крайней мере, показывало, что об их судьбе заботятся и понимают, что означает их борьба для войны вообще. Мы всегда ненавидели их безнравственный режим, и если бы германский цеп не нанес им удара, они равнодушно наблюдали бы, как нас уничтожают, и с радостью разделили бы с Гитлером нашу империю на Востоке.

Примерно в 5 часов показались шпили и купола Москвы. Мы кружились вокруг города по тщательно указанным маршрутам, вдоль которых все батареи были предупреждены, и приземлились на аэродроме, на котором мне предстояло побывать еще раз во время войны.

Здесь находился Молотов во главе группы русских генералов и весь дипломатический корпус, а также, как и всегда в подобных случаях, много фотографов и репортеров. Был произведен смотр большого почетного караула, безупречного в отношении одежды и выправки. Он прошел перед нами после того, как оркестр исполнил национальные гимны трех великих держав, единство которых решило судьбу Гитлера. Меня подвели к микрофону, и я произнес короткую речь. Аверелл Гарриман говорил от имени Соединенных Штатов. Он должен был остановиться в американском посольстве. Молотов доставил меня в своей машине в предназначенную для меня резиденцию, находящуюся в 8 милях от Москвы, — на государственную дачу номер 7. Когда мы проезжали по улицам Москвы, которые казались очень пустынными, я опустил стекло, чтобы дать доступ воздуху, и, к моему удивлению, обнаружил, что стекло имеет толщину более двух дюймов. Это превосходило все известные мне рекорды.

«Министр говорит, что это более надежно», — сказал переводчик Павлов.
Через полчаса с небольшим мы прибыли на дачу.

***

Часть 14 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга IV. Поворот судьбы. Часть вторая. Африка освобождена. Глава восемнадцатая. Россия и Западные союзники.

Начиная со слов:

Если бы Сталин мог прибыть в Касабланку, три союзника сообща выработали бы единый план. Но это было невозможно, и переговоры велись по телеграфу. 26 января мы сообщили ему о военном решении, принятом на нашей конференции.

Почти 15 страниц текста (в основном переписки) пропущено и потом слова Черчилля "В это время..." заменены на "Примерно в то же время...". Зачем?.. �? далее - без правки:

...произошел разрыв между Советским правительством и находившимся в Лондоне польским правительством в изгнании. Когда германские и русские армии заняли Польшу после заключенного в сентябре 1939 года между Риббентропом и Молотовым соглашения, много тысяч поляков сдались русским, с которыми Польша не находилась в состоянии войны; эти поляки были интернированы. В результате дальнейших нацистско-советских соглашений многие из них были переданы немцам для использования на принудительных работах. Согласно Женевской конвенции, с военнопленными офицерами так обращаться нельзя, а среди 14500 поляков, находившихся в руках Советов в трех лагерях в районе Смоленска, было 8 тысяч офицеров. Значительная часть этих офицеров принадлежала к польской интеллигенции -- это преподаватели университетов, инженеры и видные граждане, которые были мобилизованы как резервисты. До весны 1940 года время от времени появлялись вести о существовании этих военнопленных. Начиная с апреля 1940 года об этих трех лагерях ничего абсолютно не было слышно. Никаких известий об их обитателях не появлялось в течение 13 или 14 месяцев. Они, несомненно, находились под властью Советов, но ни писем, ни сообщений, ни каких-либо вестей не поступало от них. Не было и бежавших из этих лагерей.

***

Часть 15 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга V. Кольцо смыкается. Часть вторая. От Тегерана до Рима. Глава вторая. Тегеран: открытие конференции.

Текст Черчилля начинается со слова "Я...". Возможно, редактор-издатель нашёл, что это нескромно, и заменил это личное местоимение таким фрагментом "Польский вопрос , в числе других ещё более важных вопросов, обсуждался на «встрече трёх» в Тегеране в ноябре 1943 года. Надо сказать, что я..."

�? далее текст любезно сохранён:

...был не в восторге от того, как была организована встреча по моем прибытии на самолете в Тегеран. Английский посланник встретил меня на своей машине, и мы отправились с аэродрома в нашу дипломатическую миссию. По пути нашего следования в город на протяжении почти 3 миль через каждые 50 ярдов были расставлены персидские конные патрули. Таким образом, каждый злоумышленник мог знать, какая важная особа приезжает и каким путем она проследует. Не было никакой защиты на случай, если бы нашлись два-три решительных человека, вооруженных пистолетами или бомбой.

Американская служба безопасности более умно обеспечила защиту президента. Президентская машина проследовала в сопровождении усиленного эскорта бронемашин. В то же время самолет президента приземлился в неизвестном месте, и президент отправился без всякой охраны в американскую миссию по улицам и переулкам, где его никто не ждал.

Здание английской миссии и окружающие его сады почти примыкают к советскому посольству, и поскольку англо-индийская бригада, которой было поручено нас охранять, поддерживала прямую связь с еще более многочисленными русскими войсками, окружавшими их владение, то вскоре они объединились, и мы, таким образом, оказались в изолированном районе, в котором соблюдались все меры предосторожности военного времени. Американская миссия, которая охранялась американскими войсками, находилась более чем в полумиле, а это означало, что в течение всего периода конференции либо президенту, либо Сталину и мне пришлось бы дважды или трижды в день ездить туда и обратно по узким улицам Тегерана. К тому же Молотов, прибывший в Тегеран за 24 часа до нашего приезда, выступил с рассказом о том, что советская разведка раскрыла заговор, имевший целью убийство одного или более членов «большой тройки», как нас называли, и поэтому мысль о том, что кто-то из нас должен постоянно разъезжать туда и обратно, вызывала у него глубокую тревогу. «Если что-нибудь подобное случится, — сказал он, — это может создать самое неблагоприятное впечатление». Этого нельзя было отрицать. Я всячески поддерживал просьбу Молотова к президенту переехать в здание советского посольства, которое было в три или четыре раза больше, чем остальные, и занимало большую территорию, окруженную теперь советскими войсками и полицией. Мы уговорили Рузвельта принять этот разумный совет, и на следующий день он со всем своим штатом, включая и превосходных филиппинских поваров с его яхты, переехал в русское владение, где ему было отведено обширное и удобное помещение. Таким образом, мы все оказались внутри одного круга и могли спокойно, без помех, обсуждать проблемы мировой войны. Я очень удобно устроился в английской миссии, и мне нужно было пройти всего лишь несколько сот ярдов до здания советского посольства, которое на время превратилось, можно сказать, в центр всего мира.

[VladRamm]

Часть 16 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга VI. Триумф и трагедия. Часть первая. Период победы. Глава пятая. Балканские судороги. Победы русских.

Начало фразы Черчилля "Продвижение советских армий в Центральную и Восточную Европу летом 1944 года создало..." заменено на такую конструкцию: "Летом 1944 года началось продвижение советских армий в Центральную и Восточную Европу. Оно создало...".

Далее фрагмент сохранён:

...настоятельную необходимость прийти к политическому соглашению с русскими относительно этих районов. Казалось, что вырисовывались контуры послевоенной Европы. В �?талии уже начались трудности вследствие русских интриг . Мы стремились достигнуть уравновешенного результата в югославских делах путем прямых переговоров с Тито. Но пока еще не удалось добиться от Москвы какого-либо прогресса в решении вопросов, связанных с Польшей, Венгрией, Румынией и Болгарией. Вся эта проблема была обсуждена на заседании имперской конференции в Лондоне в мае.

В тот день я написал: «Мы, очевидно, приближаемся к моменту, когда нужно будет начать открытое объяснение с русскими по поводу их коммунистических интриг в �?талии, Югославии и Греции. Я считаю, что взаимоотношения с ними становятся с каждым днем все более затруднительными».

�? снова изъятия:

18 мая советский посол в Лондоне посетил министерство иностранных дел, чтобы обсудить предложение общего порядка, сделанное �?деном относительно того, чтобы СССР временно считал румынские дела, главным образом, предметом своей заботы в условиях войны, оставив Грецию нам. Русские были готовы принять это, но хотели узнать, консультировались ли мы с Соединенными Штатами. Если да, то они были бы согласны.
Я послал соответствующую личную телеграмму Рузвельту:

Премьер-министр — президенту Рузвельту 31 мая 1944 года

"1. В последнее время наблюдаются тревожные признаки возможных политических расхождений между нами и русскими относительно Балканских стран, и в особенности относительно Греции . Мы поэтому высказали здешнему советскому послу мысль, что мы должны прийти к практической договоренности о том, чтобы Советское правительство взяло на себя ведущую роль в румынских делах и чтобы мы играли такую же роль в греческих делах, причем каждое правительство будет оказывать другому помощь в соответствующих странах. Такая договоренность была бы естественной в существующей военной обстановке, поскольку Румыния находится в сфере русских армий, а Греция — в сфере союзного командования на Средиземноморском театре военных действий, возглавляемого генералом Вильсоном.

2. Здешний советский посол сообщил �?дену 18 мая, что Советское правительство согласно с этим предложением, но, прежде чем дать окончательное заверение по этому вопросу, оно хотело бы узнать, консультировались ли мы с правительством Соединенных Штатов и согласилось ли последнее с такой договоренностью.

3. Надеюсь, что Вы сочтете возможным благословить такое предложение. Мы, конечно, не желаем делить Балканы на сферы влияния и, соглашаясь с такой договоренностью, ясно укажем, что она применима только к условиям военного времени и не затрагивает прав и обязанностей каждой из великих держав при мирном урегулировании и после него в отношении всей Европы. Эта договоренность, конечно, не повлечет за собой никакого изменения в нынешнем сотрудничестве между Вами и нами в выработке и проведении союзнической политики в отношении этих стран. Мы считаем, однако, что предложенная сейчас договоренность была бы полезным средством для предотвращения любых политических разногласий между нами и ими на Балканах".

11 июня Рузвельт телеграфировал:

Президент Рузвельт — премьер-министру 11 июня 1944 года

"… Короче, мы признаем, что правительство, несущее военную ответственность на любой данной территории, неизбежно будет принимать решения, диктуемые военной обстановкой, но мы убеждены, что естественная тенденция таких решений охватывать другие области, помимо военной, будет укреплена соглашением предложенного типа. По нашему мнению, это, безусловно, приведет к углублению разногласий между Вами и Советами и к разделу района Балкан на сферы влияния вопреки намерению ограничиться военными делами.

Мы считаем, что следует предпочтительно сделать усилия к созданию консультативного механизма с целью рассеять недоразумения и ограничить тенденцию к образованию исключительных сфер".

Премьер-министр — президенту Рузвельту 11 июня 1944 года

"Я весьма озабочен полученным от Вас посланием. Действие парализуется, если каждый должен консультироваться с каждым другим относительно всего до того, как действие предпринимается. События всегда обгонят меняющиеся ситуации в этих балканских районах. Кто-то должен быть вправе планировать и действовать. Консультативный комитет был бы лишь помехой, которая в любых чрезвычайных условиях будет преодолена путем прямого взаимного обмена мнениями между Вами и мною или между каждым из нас и Сталиным…

Резюмируя, я предлагаю, чтобы мы согласились установить трехмесячный испытательный срок для мероприятий, изложенных в моем послании от 31 мая, после чего он должен быть пересмотрен тремя державами".

13 июня президент согласился с этим предложением, но добавил: «Мы должны постараться сделать ясным, что мы не устанавливаем каких-либо послевоенных сфер влияния».

Я согласился с его мнением.

Во второй половине того же дня на заседании военного кабинета я сообщил о создавшейся ситуации и насчет оговорки о трехмесячном сроке; было решено, что министр иностранных дел должен информировать Советское правительство о том, что мы приняли это общее разделение ответственности. Это и было сделано 19 июня. Президент, однако, не был удовлетворен способом наших действий, и я получил от него послание, выражавшее недовольство. В послании было сказано: «Мы обеспокоены тем, что Ваши люди подняли этот вопрос перед нами только после того, как он был поставлен перед русскими». В связи с этим 23 июня я обрисовал президенту в ответ на его упрек положение в том виде, в каком оно мне представлялось в Лондоне.

В ответе президента от 27 июня этот спор между друзьями был урегулирован. «Оказывается, — писал он, — оба мы без умысла предприняли односторонние действия в направлении, которое, с чем мы оба сейчас согласны, в данное время было целесообразным. Существенно важно, чтобы мы всегда были согласны в делах, касающихся наших союзных военных усилий».

Я ответил в тот же день: «Можете быть уверены, что я всегда буду добиваться нашего согласия во всех делах на всех этапах».
В правительственной инстанции затруднения, однако, существовали по-прежнему. Русские настаивали на прямой консультации с американцами…

�? далее текст продолжается как ни в чём не бывало:

Наше внимание привлекал и другой вопрос. Русские армии находились у границ Румынии. Теперь у Турции имелся последний шанс вступить в войну на стороне союзников, и ее вступление на этой стадии оказало бы сильное влияние на будущее Юго-Восточной Европы. Теперь она выражала готовность пойти на разрыв отношений с осью.
Я сообщил Сталину мои взгляды на эти события...

***

Часть 17 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга VI. Триумф и трагедия. Часть первая. Период победы. Главы четырнадцатая и пятнадцатая. Прелюдия к визиту в Москву. �? Октябрь в Москве, соответственно.

Фрагмент текста, заканчивающийся словом "Однако", выброшен - по-видимому в соответствии с суждениями одного щедринского персонажа, начинавшего свои тректаты со слова "однако" (тут маленькое расхождение - они и это слово выбросили), справедливо полагавшего, что всё, могущее быть сказано до этого слова и без того всем давным-давно известно:

С глубоким интересом и растущей надеждой мы наблюдали за развитием гигантского наступления русских. Немецкие гарнизоны в северных прибалтийских государствах были почти что отрезаны в результате продвижения русских армий далеко на юг и были вызволены с трудом. Первые атаки против них были предприняты в середине сентября с обеих сторон Чудского озера. Наступление быстро развернулось, и за три недели наступающие войска вышли на Балтийское побережье севернее Риги.

24 сентября возобновились активные действия на Южном фронте. Наступление началось с продвижения войск южнее Дуная на югославскую территорию. На левом фланге русских поддерживала болгарская армия, которая охотно перешла на их сторону. Совместно они установили контакт с партизанскими войсками Тито и помогали им преследовать немцев во время тяжелого, но искусного отступления их из Греции. Несмотря на очевидную опасность, создавшуюся в Польше, Гитлер придавал большое значение кампании в Венгрии и настойчиво подбрасывал туда подкрепления. Основное наступление русских при поддержке румынской армии началось 6 октября. Оно было направлено на Будапешт с юго-востока, дополнительный удар был нанесен с Карпат на севере, Белград, обойденный по обоим берегам Дуная, был освобожден 20 октября, а находившийся в нем немецкий гарнизон уничтожен.

В соответствии с соглашением, достигнутым летом между мною и президентом, в течение трех месяцев действовала договоренность относительно раздела ответственности за различные страны, захваченные продвигающимися вперед армиями. Однако...

Далее фрагмент сохранён:

...с наступлением осени положение во всей Восточной Европе становилось все более напряженным. Мне хотелось снова лично встретиться со Сталиным, с которым я не виделся со времени Тегерана. Несмотря на варшавскую трагедию, я чувствовал, что после успешного начала операции «Оверлорд» меня с ним связывают новые узы. Русские армии оказывали сильный нажим на Балканском театре военных действий, а Румыния и Болгария находились в их власти. Поскольку победа Великого союза становилась лишь делом времени, естественно, что устремления русских возрастали. Коммунизм поднимал голову за победоносным русским фронтом. Россия была спасительницей, а коммунизм — евангелием, которое она с собой несла .

Я никогда не считал, что наши отношения с Румынией и Болгарией в прошлом требовали от нас каких-то особых жертв. Однако судьба Польши и Греции нас касалась непосредственно: из-за Польши мы вступили в войну; ради Греции мы предпринимали мучительные усилия. Правительства обеих этих стран нашли убежище в Лондоне, и мы считали себя ответственными за их возвращение, если народы этих стран действительно этого захотят. Соединенные Штаты в основном разделяли эти чувства, но до их сознания очень медленно доходило резкое усиление коммунистического влияния, которое предшествовало и следовало за продвижением мощных армий, управлявшихся из Кремля. Я надеялся воспользоваться улучшением отношений с Советами, чтобы добиться удовлетворительного решения этих новых проблем, возникавших между Востоком и Западом.

***

Далее огромный кусок текста удалён:

Помимо этих серьезных вопросов, касавшихся всей Центральной Европы, нашего внимания требовали проблемы создания международной организации. В августе — октябре в Думбартон-Оксе (Вашингтон) состоялась длительная конференция, на которой США, Англия, СССР и Китай разработали ныне общеизвестный план сохранения всеобщего мира. Они предложили, чтобы все миролюбивые государства вступили в новую организацию, названную Организацией Объединенных Наций. В ходе переговоров выявились многочисленные разногласия между тремя великими союзниками, о которых будет сказано в дальнейшем. Кремль не имел намерения вступать в международный орган, в котором его могли бы забаллотировать многочисленные малые страны, которые, хотя и не были в состоянии влиять на ход войны, безусловно стали бы претендовать на равный статус после победы. Я был уверен, что мы можем прийти к хорошим решениям с Россией лишь в период, когда мы связаны с нею товариществом в борьбе против общего врага. Гитлер и гитлеризм были обречены, но что произойдет после Гитлера?

На конференции в Думбартон-Оксе не было достигнуто никакого соглашения, однако я ощущал острую потребность повидаться со Сталиным, с которым, как я всегда считал, можно поговорить по-человечески.

Премьер-министр — маршалу Сталину 27 сентября 1944 года

"1. Я был весьма рад, узнав от Посла сэра А. Кларка Керра о той похвале, с которой Вы отозвались о британских и американских операциях во Франции. Мы весьма ценим такие высказывания, исходящие от вождя героических русских армий. Я воспользуюсь случаем, чтобы повторить завтра в Палате общин то, что я сказал раньше, что именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины и в настоящий момент сдерживает на своем фронте несравненно большую часть сил противника.

2. Я только что вернулся после долгих бесед с Президентом, и я могу заверить Вас в нашей твердой уверенности, что на соглашении наших трех стран — Британии, Соединенных Штатов и Союза Советских Социалистических Республик — покоятся надежды всего мира. Я был очень огорчен, узнав, что Вам нездоровилось в последнее время и что Ваши доктора против того, чтобы Вы предпринимали длительные путешествия по воздуху. Президент считал, что Гаага была бы хорошим местом для нашей встречи. Мы еще не захватили этого места, но возможно, что ход войны, даже до рождества, сможет изменить положение вдоль балтийского побережья в такой степени, что Ваша поездка не будет утомительной или трудной. Однако нам предстоит много тяжелых боев до того, как можно будет составить какой-либо подобный план.

3. Строго доверительно . Президент намеревается посетить Англию, а затем Францию, а также Бельгию, Люксембург и Нидерланды вскоре после выборов, независимо от победы или поражения. �?нформация, которой я располагаю, дает мне основание думать, что он победит.

4. Я искренне желаю, и я знаю, что этого желает и Президент, вмешательства Советов в японскую войну, как было обещано Вами в Тегеране, как только германская армия будет разбита и уничтожена. Открытие русского военного фронта против японцев заставило бы их гореть и истекать кровью, особенно в воздухе, так что это значительно ускорило бы их поражение. Судя по тому, что я узнал о внутреннем положении Японии, а также о чувстве безнадежности, гнетущем ее народ, я считаю вполне возможным, что, как только нацисты будут разгромлены, трехсторонние призывы к Японии капитулировать, исходящие от наших трех великих держав, могут быть решающими. Конечно, мы должны тщательно рассмотреть все эти планы вместе. Я был бы рад приехать в Москву в октябре, если я смогу отлучиться отсюда. Если я не смогу, то �?ден был бы готов заменить меня. Тем временем я шлю Вам и г-ну Молотову свои самые искренние добрые пожелания".

Премьер-министр — президенту Рузвельту 29 сентября 1944 года

"…Во время разговора с Кларком Керром и Гарриманом вчера вечером Д. Дж. держался приветливо и дружественно. Однако он «жаловался на свое здоровье». Он сказал, что чувствует себя хорошо только в Москве и что даже его поездки на фронт были ему вредны. Его врачи возражают против того, чтобы он летал на самолете; после поездки в Тегеран он в течение двух недель не мог оправиться и т. д.

При таких обстоятельствах Антони и я серьезно подумываем о том, чтобы в ближайшее время полететь туда. Путь теперь стал короче. Сталин еще не ответил на наше предложение. Мы поставим перед собой две основные задачи: во-первых, договориться о том, чтобы он выступил против Японии, и, во-вторых, попытаться добиться дружеского урегулирования с Польшей. Есть и другие вопросы, касающиеся Югославии и Греции, которые мы также будем обсуждать. Мы будем держать Вас в курсе всех дел. Мы, конечно, будем приветствовать помощь Аверелла или Вы, быть может, сумеете послать Стеттиниуса или Маршалла? Я совершенно уверен в необходимости личного контакта.

Мне кажется почти несомненным, что Германия не будет побеждена в этом году. Судя по одной из телеграмм, Омар Брэдли уже думает об операции через Рейн в середине ноября; я отметил и другие признаки усиления сопротивления немцев…"

В тот же день пришла следующая телеграмма:

Маршал Сталин — премьер-министру 29 сентября 1944 года

"Получил Ваше и г-на Рузвельта послание о совещании в Квебеке с информацией относительно Ваших дальнейших военных планов. �?з вашего сообщения видно, какие важные задачи предстоит решить американским и британским вооруженным силам. Позвольте пожелать Вам и Вашим войскам всяческих успехов.

В настоящее время советские войска заняты ликвидацией прибалтийской группы немецких войск, висящей над нашим правым флангом. Без ликвидации этой группы нам невозможно продвигаться в глубь Восточной Германии. Кроме этого у наших войск имеются две ближайшие задачи: вывести Венгрию из войны и прощупать оборону немцев на восточном фронте путем удара наших войск, причем при благоприятных условиях — опрокинуть ее".

Президенту понравился наш план поездки в Москву. 30 сентября он телеграфировал:

Президент Рузвельт — премьер-министру 30 сентября 1944 года

"Когда Вы получите ответ от Дяди Дж., информируйте меня, пожалуйста, какого числа Скотт Туроу. Судебные ошибки. (Округ Киндл) http://www.hotelsaboia.com/sab/1/ser/47
Вы и Антони рассчитываете прибыть в Москву. Мне кажется, что Сталин в настоящее время весьма чувствителен ко всяким сомнениям относительно его намерений помочь нам на Востоке.
По Вашей просьбе я предложу Гарриману оказывать Вам любую помощь, которая Вам может понадобиться. Мне кажется практически нецелесообразным и невыгодным быть представленным Стеттиниусом или Маршаллом".

Сталин прислал мне сердечное приглашение.

Маршал Сталин — премьер-министру 30 сентября 1944 года

"Получил Ваше послание от 27 сентября.
Я разделяю Вашу уверенность в том, что прочное согласие между тремя ведущими державами является верной гарантией будущего мира и отвечает лучшим надеждам всех миролюбивых народов. Последовательность наших правительств в такой политике в послевоенный период, как этого мы достигли во время этой великой войны, будет, мне кажется, иметь решающее значение.
Конечно, у меня имеется большое желание встретиться с Вами и с Президентом. Я придаю этому большое значение с точки зрения интересов нашего общего дела. Однако в отношении себя я вынужден сделать оговорку: врачи не советуют мне предпринимать большие поездки. На известный период мне придется с этим считаться.
Я весьма приветствую Ваше желание приехать в Москву в октябре. Нам следовало бы обсудить военные и другие вопросы, которые имеют большую важность. Если Вам что-либо помешает приехать в Москву, мы, разумеется, с готовностью встретим г-на �?дена.
Ваше сообщение о планах поездки в Европу Президента представляет для меня большой интерес. Я также уверен в его новом избирательном успехе.

Что касается Японии, то наша позиция остается той же, что была в Тегеране.

Я и Молотов шлем Вам свои наилучшие добрые пожелания".

Я немедленно занялся этим делом.

Премьер-министр — А. Кларку Керру, Москва 1 октября 1944 года

"1. Ознакомьтесь с телеграммой маршала Сталина от 30 сентября, которая носит исключительно дружественный характер. Если позволит погода, мы с Антони намерены вылететь в субботу ночью. Путь сейчас значительно короче, поскольку мы можем избежать кружного маршрута через Атлантику и �?спанию, а также через горы и Тегеран. Это займет не больше трех дней, быть может, даже двух. Министерство авиации договорится обо всем с Москвой.

Я считаю, что нам лучше ехать в качестве гостей русского правительства, поскольку высоко развитое у них чувство гостеприимства поможет делу. Но, конечно, мы должны будем устраивать приемы в посольстве. Не позондируете ли вы у них почву на этот счет?
Я думаю, г-жа Черчилль могла бы поехать со мной. У нее есть теперь там дела, связанные с Красным Крестом, и англичане будут рады узнать, что она находится там, чтобы ухаживать за мной. Не знаю, насколько это удобно. Конечно, она не собирается идти на банкет в Кремль, на котором будут присутствовать только мужчины, однако я полагаю, что есть вещи, помимо ее Красного Креста, которые она могла бы посмотреть. Не поставит ли это русских в затруднительное положение, поскольку не существует г-жи Сталиной? Дайте мне, пожалуйста, совершенно откровенный совет на этот счет.

Ответьте в самом срочном порядке".

Посол ответил на следующий день. Он и русские пришли в восторг от того, что я решил приехать и что со мною приедет Антони. «Все подготовлено. Русские ждут вас к себе в гости. Возможность приезда с вами г-жи Черчилль горячо приветствовалась».

Однако моя жена решила не ехать со мной на сей раз. Я просил Рузвельта сообщить Сталину, что он одобряет нашу поездку и что Гарриман примет участие в переговорах. Я запросил, что я могу сказать относительно военных планов Соединенных Штатов на Дальнем Востоке.

Президент сообщил мне о своей поддержке и полном одобрении моих взглядов.

Президент Рузвельт — премьер-министру 4 октября 1944 года

"Я прекрасно понимаю, почему Вы считаете необходимым встретиться с Дядей Джо как можно скорее, еще до того, как мы сможем встретиться втроем. Вопросы, которые Вы будете обсуждать там, безусловно, представляют большой интерес для Соединенных Штатов, и Вы, несомненно, согласитесь с этим. Поэтому я дал инструкции Гарриману присутствовать там в качестве моего наблюдателя, если это устроит Вас и Дядю Джо, и информировал об этом Сталина. Хотя, естественно, Аверелл не сможет давать никаких обязательств от имени Соединенных Штатов — я не могу никому позволить заранее давать от моего имени обязательства, — он сможет полностью держать меня в курсе дел, и я дал ему указания вернуться и сделать мне доклад сразу же после окончания совещания.

Весьма сожалею, что не смогу быть с Вами лично, но я готов к встрече нашей тройки в любое время после выборов у нас, и Ваша встреча с Дядей Джо должна послужить полезной прелюдией к этому нашему совещанию. Об этом я информировал Дядю Джо".

Таким образом, все основные вопросы были урегулированы. Оставалось лишь наметить план путешествия.

Премьер-министр — маршалу Сталину 4 октября 1944 года

"Ваши люди очень обеспокоены маршрутом, по которому мне предложили следовать. Для меня нехорошо лететь на высоте более 8000 футов, хотя в случае необходимости я могу позволить себе это в течение примерно часа. Мы считаем меньшим риском лететь через Эгейское море и Черное море. В общем, я убедился, что этот путь является лучшим и не слишком рискованным.

Поскольку мы сможем безопасно приземлиться для заправки горючим в случае необходимости в Симферополе или на любой другой посадочной площадке на побережье, которую Вы сможете предоставить, я буду вполне удовлетворен тем обслуживанием, которое имеется на месте. В моем самолете есть все необходимое. Важно лишь то, чтобы мы смогли послать вперед самолет для установления вместе с Вами общей сигнальной станции для руководства нашим полетом и приземлением. Пожалуйста, дайте необходимые указания.
Я предвкушаю новый приезд в Москву в условиях наиболее счастливых за время с августа 1942 года".

Маршал Сталин — премьер-министру 5 октября 1944 года

"Ваше послание от 4 октября получил.
Приземление на аэродроме Сарабуз около Симферополя обеспечено. Пришлите Ваш сигнальный самолет на этот аэродром".

Ночью 5 октября �?ден и я вместе с Бруком и �?смеем вылетели в двух самолетах. В Неаполе мы имели четырехчасовую беседу с генералами Вильсоном и Александером. Я был очень расстроен их сообщениями. Прошло пять недель с тех пор, как я уехал из �?талии, когда Александер начинал свое наступление в конце августа. Следует рассказать всю эту историю до ее завершения осенью.

Наступление 8-й армии развивалось успешно. Оно застигло немцев врасплох, и к 1 сентября войска прорвали Готскую линию на фронте шириной 20 миль. Кессельринг, как всегда, быстро пришел в себя и начал перебрасывать подкрепления с центрального сектора. Он своевременно перебросил войска к Корианскому хребту, преграждавшему путь на Римини, и эти войска в течение недели отбивали все наши атаки. Затем мы взяли этот хребет.

Со своего центра и с правого фланга Кессельринг перебросил семь дивизий, и в течение трех дней шли тяжелые бои у Сан-Фортунато. Когда он был взят в результате искусных комбинированных действий сухопутных и военно-воздушных сил, противник отступил, и Римини пал 20 сентября.
Ослабив центр, Кессельринг предоставил Александеру возможность, которой тот дожидался для 5-й армии. Противник отошел со своих передовых позиций с целью сбережения войск, и мы смогли приблизиться к основной позиции, не предпринимая предварительных атак. 13 сентября 5-я армия нанесла удар, а два дня спустя индийская 8-я дивизия, шедшая впереди нашего 13-го корпуса, пересекла горы по непроторенным дорогам и прорвала Готскую линию по дороге на Фаэнцу. К 18 сентября находившиеся на их левом фланге английский корпус и американский 2-й корпус были на вершине хребта. Готская линия, прорванная на восточном конце 8-й армией, была прорвана теперь и в центре.

Ценой серьезных потерь все же был достигнут большой успех, и будущее казалось обнадеживающим. Однако Кессельринг получал новые подкрепления, и в его распоряжении находилось в целом 28 немецких дивизий. Собрав и перебросив две дивизии из спокойных секторов, он начал ожесточенные контратаки. В результате истощения 5-й армии немцам удалось удержать свою линию.

Для 8-й армии октябрь также был месяцем неудач. Генерал Маккрири 7 октября выступил по дороге Римини — Болонья. В результате сильнейших дождей бесчисленные реки и ирригационные каналы вздулись, и ранее осушенная пахотная земля превратилась в прежнюю болотистую местность.

Несмотря на это, 19 октября войска подошли к Чезене, и польский корпус, заменивший 10-й корпус на южном фланге, с боями пробился к дороге Форли — Флоренция, имевшей важное значение, так как она обеспечивала более короткую и побочную линию коммуникаций с армией Марка Кларка. Эта армия, как мы видели, находилась очень близко к Болонье. В критической обстановке германский командующий принял смелое решение перебросить три полноценные дивизии со своего восточного фронта на центральный. Это, несомненно, дало ему возможность спасти положение в центре его линии. Кроме тогощдь, 8-я армия была ослаблена. �?ндийскую 4-ю дивизию и греческую бригаду пришлось отозвать оттуда и перебросить на ликвидацию кризиса в Греции.

Я сообщил президенту обо всех этих событиях из Москвы 10 октября и добавил: «Не могли ли бы Вы выделить две, а еще лучше три американские дивизии для переброски их на итальянский фронт, которые присоединились бы к 5-й армии Марка Кларка и обеспечили необходимое подкрепление Александеру? Они должны были бы прибыть туда в ближайшие три-четыре недели. Что касается �?стрии, Триеста и т. д., то генерал Вильсон передаст свой план объединенному англо-американскому штабу. Этот план будет соответствовать общей стратегической цели, а именно изгнанию из �?талии армии Кессельринга или ее уничтожению».

Он ответил несколько дней спустя.

Президент Рузвельт — премьер-министру, Москва 16 октября 1944 года

"Я высоко ценю Ваш доклад об итальянской кампании, где к настоящему времени в совместных сражениях мы потеряли около 200 тысяч человек, из них 90 тысяч американцев. Мои начальники штабов согласны с мнением Вильсона, что мы не можем сейчас надеяться на уничтожение армии Кессельринга этой зимой и что условия местности и погода в долине реки По исключают возможность какого бы то ни было решительного наступления в этом году. Они считают также, что немцы смогут свободно перебросить пять-шесть дивизий из �?талии на Западный фронт, когда сочтут это более выгодным, чем использовать эти дивизии для сдерживания наших войск южнее реки По. Переброска дополнительных американских дивизий не повлияет на ход кампании в �?талии в этом году. Все мы испытываем сейчас непредвиденную нами нехватку людских ресурсов, и самой важной из всех наших военных проблем является необходимость быстро подготовить свежие войска, чтобы перебросить подкрепления Эйзенхауэру, который должен прорваться в Германию и положить конец войне в Европе. Хотя дивизии в �?талии действительно устали, ибо участвуют в нынешних боях с 25 августа, следует учитывать, что Эйзенхауэр ведет сейчас решающую битву за Германию дивизиями, которые принимают участие в боях непрерывно с того времени, когда они высадились на берегах Нормандии в первой половине июня. Настоятельно необходимо перебросить дополнительные дивизии на широкий фронт от Швейцарии до Северного моря. Свежие войска еще больше нужны для того, чтобы дать Эйзенхауэру возможность предоставить короткий отдых солдатам на фронте, которые находятся на линии огня со дня высадки в Нормандии.

Переброска каких бы то ни было войск в �?талию привела бы к тому, что во Францию не были бы доставлены остро необходимые свежие войска, и к тому, что эти войска использовались бы в чрезвычайно изнурительных боях зимней кампании в Северной �?талии, не имеющей к тому же решающего значения. Я понимаю, какая трудная и тяжелая задача стоит и будет стоять перед нашими армиями в �?талии, однако мы не можем отвлекать с основного театра войска, нужные в битве за Германию.

По докладу генерала Маршалла о проблеме, стоящей сейчас перед генералом Эйзенхауэром, я пришел к убеждению, что оба они согласны с моим мнением, что не следует отвлекать ни одной дивизии, направляемой во Францию".

[VladRamm]

Окончание этой истории весьма краткое. Хотя надежды на решающую победу исчезли, основная задача армии в �?талии по-прежнему состояла в том, чтобы сохранять нажим и не давать противнику возможности посылать помощь немецким армиям на Рейне, находившимся в тяжелом положении. �?так, 8-я армия с боями прокладывала себе путь вперед, когда выдавалась сносная погода. 9 ноября она заняла Форли, а затем очистила всю дорогу на Флоренцию. После этого не было предпринято ни одного какого-либо крупного наступления. Когда появлялась возможность, осуществлялись небольшие продвижения, но лишь весной усилия наших войск увенчались победой, которую они вполне заслужили — и чуть было не одержали — еще осенью.

Глава пятнадцатая ОКТЯБРЬ В МОСКВЕ

Текст Черчилля "В Москву мы прибыли во второй половине дня 9 октября. Нас исключительно сердечно и торжественно встретили Молотов и многие высокопоставленные русские деятели" заменена на такой: "В Москву наша делегация прибыла во второй половине дня 9 октября".

Далее без изъятий:

На этот раз нас поместили в самой Москве со всеми удобствами. В моем распоряжении находился небольшой, прекрасно обставленный дом, в распоряжении Антони — другой дом поблизости. Мы были рады возможности пообедать вдвоем и отдохнуть. В 10 часов вечера состоялась наша первая важная встреча в Кремле. На ней присутствовали только Сталин, Молотов, �?ден, Гарриман и я, а также майор Бирс и Павлов в качестве переводчиков. Было решено тотчас же пригласить в Москву польского премьер-министра, министра иностранных дел Ромера и седобородого, престарелого академика Грабского — обаятельного и очень способного человека. Поэтому я телеграфировал Миколайчику, что мы ожидаем его и его друзей для переговоров с Советским правительством и нами, а также с люблинским польским комитетом. Я дал ясно понять, что отказ приехать и принять участие в этих переговорах был бы равносилен прямому отклонению нашего совета и освободил бы нас от дальнейшей ответственности по отношению к лондонскому польскому правительству.

Создалась деловая атмосфера, и я заявил: «Давайте урегулируем наши дела на Балканах. Ваши армии находятся в Румынии и Болгарии. У нас есть там интересы, миссии и агенты. Не будем ссориться из-за пустяков. Что касается Англии и России, согласны ли вы на то, чтобы занимать преобладающее положение на 90 процентов в Румынии, на то, чтобы мы занимали также преобладающее положение на 90 процентов в Греции и пополам — в Югославии?» Пока это переводилось, я взял пол-листа бумаги и написал:

"Румыния: Россия — 90 процентов. Другие — 10 процентов.
Греция: Великобритания (в согласии с США) — 90 процентов. Россия — 10 процентов
Югославия: — 50: 50 процентов.
Венгрия: 50: 50 процентов.
Болгария: Россия — 75 процентов. Другие — 25 процентов".

Я передал этот листок Сталину, который к этому времени уже выслушал перевод. Наступила небольшая пауза. Затем он взял синий карандаш и, поставив на листке большую птичку, вернул его мне. Для урегулирования всего этого вопроса потребовалось не больше времени, чем нужно было для того, чтобы это написать.

Конечно, мы долго и тщательно обсуждали наш вопрос и, кроме того, касались лишь непосредственных мероприятий военного времени. Обе стороны откладывали все более крупные вопросы до мирной конференции, которая, как мы тогда надеялись, состоится после того, как будет выиграна война.

Затем наступило длительное молчание. �?списанный карандашом листок бумаги лежал в центре стола. Наконец, я сказал: «Не покажется ли несколько циничным, что мы решили эти вопросы, имеющие жизненно важное значение для миллионов людей, как бы экспромтом? Давайте сожжем эту бумажку». «Нет, оставьте ее себе», — сказал Сталин.

***

Часть 19 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война».. Книга VI. Триумф и трагедия. Часть вторая. «Железный занавес». Глава вторая Ялта: планы установления мира во всём мире.

Два абзаца сохранены:

Советская штаб-квартира в Ялте была расположена в Юсуповском дворце. �?з этого центра Сталин, Молотов и их генералы управляли Россией и руководили своим колоссальным фронтом, на котором происходили в это время самые ожесточенные бои. Президенту Рузвельту был предоставлен еще более роскошный, Ливадийский дворец, находившийся поблизости, и именно здесь, чтобы избавить его от физических неудобств, происходили все пленарные заседания. Это были единственные неразрушенные здания в Ялте. Мне и ведущим членам английской делегации была предоставлена большая вилла, примерно на расстоянии пяти миль отсюда, построенная в начале XIX столетия английским архитектором для русского графа Воронцова, бывшего некогда послом императора при английском дворе. Остальных членов нашей делегации разместили в двух домах отдыха, примерно в 20 минутах хода от нас, где они, включая высокопоставленных офицеров, спали по пять-шесть человек в комнате, но на это, казалось, никто не обращал внимания. Немцы эвакуировали окружающий район только за десять месяцев до нашего приезда, и все здания в округе были сильно разрушены.

Наши хозяева сделали все возможное, чтобы создать нам комфорт, и любезно принимали к сведению любое, даже случайное замечание. Однажды Портал пришел в восторг, увидев большой стеклянный аквариум, в котором росли растения, но заметил, что там нет ни одной рыбки. Два дня спустя сюда была доставлена целая партия золотых рыбок. В другой раз кто-то случайно сказал, что в коктейле нет лимонных корочек. На следующий день в холле выросло лимонное дерево, отягощенное плодами. �? все это, вероятно, приходилось доставлять издалека на самолетах.

Этот фрагмент выброшен:

4 февраля, в 3 часа дня (на следующий день после нашего прибытия), меня посетил Сталин, и мы дружески беседовали о войне против Германии. Он был настроен оптимистически. Германии не хватало хлеба и угля; ее транспорт был серьезно разрушен. Я спросил, что сделают русские, если Гитлер переберется на юг, скажем, в Дрезден. «Мы последуем за ним», — ответил Сталин. Затем он сказал, что Одер больше не является препятствием, так как Красной Армии уже удалось захватить на противоположном берегу несколько плацдармов, а немцы используют для его обороны неподготовленное, плохо руководимое и плохо вооруженное народное ополчение. Они надеялись отозвать регулярные войска с Вислы и использовать их для обороны реки, но русские танковые части обошли их. Теперь у них имеется только мобильный или стратегический резерв из 20 или 30 плохо обученных дивизий. У них имеется несколько хороших дивизий в Дании, Норвегии, �?талии и на Западе, но в целом их фронт прорван, и они лишь стараются заделать дыры.

Когда я спросил Сталина, что он думает о наступлении Рундштедта против американцев, он назвал это глупым маневром, который причинил Германии вред и был предпринят ради престижа. Военная машина Германии сломана, и такими средствами ее не исправить. Лучшие генералы потеряны; остался только Гудериан, да и тот авантюрист. Если бы германские дивизии, отрезанные в Восточной Пруссии, были своевременно выведены, их можно было бы использовать для обороны Берлина. Но немцы ведут себя глупо. У них все еще имеется 11 танковых дивизий в Будапеште, но они так и не поняли, что не являются больше мировой державой и не могут держать войска там, где им заблагорассудится. В свое время они поймут это, но тогда уже будет слишком поздно.

Затем я показал ему свою уже полностью оборудованную комнату оперативной обстановки на фронте. Охарактеризовав наше положение на Западе, я попросил фельдмаршала Александера разъяснить, что происходит в �?талии. Замечания Сталина были интересны. Немцы вряд ли предпримут атаку против нас. Не можем ли мы оставить на фронте несколько английских дивизий, а остальные перебросить в Югославию и Венгрию и направить их на Вену? Здесь они могли бы, присоединившись к Красной Армии, обойти с фланга немцев, которые находились южнее Альп. Он добавил, что нам, возможно, потребуются значительные силы. Ему ничего не стоило сказать это сейчас, но я не бросил ему никакого упрека.

«Красная Армия, — ответил я, — возможно, не даст нам времени закончить операцию».

В 5 часов президент, Сталин и я встретились, чтобы сделать обзор военного положения и, в частности, русского наступления на Восточном фронте. Мы услышали подробный отчет о продвижении русской армии и наметили план предстоящих переговоров между начальниками наших штабов. Я заявил, что один из вопросов, которые нам следует обсудить, заключается в том, сколько времени потребуется противнику, чтобы перебросить восемь дивизий из �?талии на русский фронт и какие контрдействия мы должны предпринять. Быть может, нам следует перебросить дивизии из Северной �?талии, чтобы укрепить наши наступающие войска в других местах? Другой вопрос состоял в том, должны ли мы стремиться нанести удар в верхней части Адриатического моря через Люблянский перевал и соединиться с русским левым флангом.

Обстановка нашей встречи была самой сердечной. Генерал Маршалл сделал блестящий сжатый отчет об англо-американских операциях на Западе. Сталин заявил, что январское наступление русских было предпринято во исполнение морального долга и совершенно независимо от решений, принятых в Тегеране. Теперь он спрашивает, чем он может помочь в дальнейшем. Я ответил, что как раз сейчас собрались вместе представители трех штабов и они могут рассмотреть весь вопрос о военной координации между союзниками.

Снова кусочек сохранён:

Первое пленарное заседание конференции началось днем 5 февраля, в четверть пятого. Мы собрались в Ливадийском дворце и заняли наши места за круглым столом. Вместе с тремя переводчиками нас было 23 человека. Со Сталиным и Молотовым были Вышинский, Майский, русский посол в Лондоне Гусев и русский посол в Вашингтоне Громыко. Переводил Павлов. Американскую делегацию возглавляли президент Рузвельт и Стеттиниус. В нее входили также адмирал Леги, Бирнс, Гарриман, Гопкинс, руководитель европейского отдела в государственном департаменте Мэттьюс и специальный помощник из государственного департамента Болен, который также переводил. �?ден сидел рядом со мной. В мою группу входили Александр Кадоган, Эдуард Бриджес, наш посол в Москве Арчибальд Кларк Керр. Переводил для нас, как и всегда со времени моей первой встречи со Сталиным в Москве в 1942 году, майор Бирс.

Переговоры начались с обсуждения вопроса о будущем Германии.

А другой - исключён:

Я уже, конечно, обдумал эту проблему и еще месяц назад написал по этому вопросу следующую записку �?дену:

Премьер-министр — министру иностранных дел 4 января 1945 года

"1. Обращение с Германией после войны. Нам еще слишком рано решать эти колоссальные вопросы. Когда организованное сопротивление немцев прекратится, первая стадия будет, очевидно, стадией жестокого военного контроля. Она вполне может продлиться много месяцев или, быть может, год-два, если немецкое подпольное движение будет действовать активно.
2. Нам еще предстоит урегулировать практические вопросы раздела Германии, решить вопрос об отношении к промышленности Рура и Саара и т. д. Эти вопросы, возможно, будут затронуты на нашем предстоящем совещании, но я сомневаюсь, будет ли на нем достигнуто какое-либо окончательное решение. Никто не может сказать сейчас, каково будет положение Европы, как сложатся отношения между великими державами и каково будет настроение их народов".

Теперь...

Сохранён вопрос Сталина в пересказе Черчилля:

...Сталин спрашивал, как нужно будет расчленить Германию. Будем ли мы иметь одно или несколько правительств или же только какую-то форму администрации? Если Гитлер безоговорочно капитулирует, сохраним ли мы его правительство или откажемся иметь с ним дело?

�? исключено пояснение от Черчилля:

В Тегеране Рузвельт предложил разделить Германию на пять частей, и Сталин с ним согласился. Я, с другой стороны, колебался и хотел, чтобы она была разделена лишь на две части, а именно: Пруссию и Австрию — Баварию, с тем чтобы Рур и Вестфалия находились под международным контролем. Теперь, сказал Сталин, настало время принять окончательное решение:

А дальше снова сохранённый текст:

Я сказал, что мы все договорились о том, что Германия должна быть расчленена, но практическое осуществление ее раздела — слишком сложное дело, чтобы о нем можно было договориться за пять или шесть дней. Это потребовало бы весьма тщательного изучения исторических, этнографических и экономических факторов, а также продолжительного изучения вопроса специальным комитетом, который рассмотрел бы различные предложения и представил бы по ним рекомендации. Нужно сейчас же создать орган для изучения этих вопросов, и прежде чем прийти к какому-то окончательному решению, мы должны иметь его доклад.

Затем я высказал предположения относительно будущего. Ясно, что если Гитлер или Гиммлер предложат безоговорочную капитуляцию, мы должны ответить, что не станем вести переговоры ни с кем из военных преступников. Если они окажутся единственными людьми, которых немцы могут предложить, мы должны продолжать войну. Более вероятно, что Гитлер и его коллеги либо будут убиты, либо исчезнут и безоговорочную капитуляцию предложат другие люди. Если это произойдет, три великие державы должны немедленно проконсультироваться и решить, есть ли смысл иметь с ними дело. Если да, то им нужно будет немедленно предложить разработанные условия капитуляции; если нет — продолжать войну и поставить всю страну под контроль строгой военной администрации.

Рузвельт предложил попросить наших министров иностранных дел разработать за сутки план изучения этого вопроса, а через месяц представить конкретный план расчленения. На этом вопрос был на время остановлен.

Обсуждались также, но не были разрешены другие вопросы. Президент спросил, следует ли предоставить французам зону оккупации в Германии. Мы решили, что это, бесспорно, следует сделать, выделив им часть английской и американской зон, и что министры иностранных дел должны подумать о том, как этот район будет управляться.

***

Часть 19 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга VI. Триумф и трагедия. Часть вторая. «Железный занавес». Глава седьмая. Советские подозрения/

Текст:

В то время как все неприятности, связанные с отходом Советского Союза от «духа Ялты», служили предметом длительной переписки, изложенной в предыдущей главе, между английским и американским правительствами и Советами происходил еще более резкий и важный обмен мнениями . Хотя автор счел целесообразным рассказать об этих вопросах в отдельных главах, не следует забывать, что описываемые события были взаимосвязаны и одно событие постоянно и неизбежно влияло на другое.

выброшен. Фраза "К середине февраля 1945 года нацисты поняли, что поражение близко." осталась. А следующая - опять выброшена:

Продвижение советских армий, победы Александера в �?талии, провал германской контратаки в Арденнах и продвижение Эйзенхауэра к Рейну убедили всех, кроме Гитлера и его близких соратников, что капитуляция неминуема и неизбежна.

�? далее - без купюр:

Возник вопрос — кому сдаваться? Германия уже более не могла вести войну на два фронта. Мир с Советами был явно невозможен. Правители Германии были сами слишком хорошо знакомы с тоталитарным гнетом, чтобы желать импортировать его с Востока. Оставались союзники на Западе. Нельзя ли, рассуждали они, заключить сделку с Великобританией и Соединенными Штатами? Если удастся заключить перемирие на Западе, они смогут сосредоточить свои войска против советского наступления. Упорствовал лишь Гитлер. С третьим рейхом покончено, и он погибнет вместе с ним. Но некоторые из его последователей тайно пытались установить контакт с союзными странами, говорящими на английском языке. Все предложения, которые они вносили, были, конечно, отвергнуты. Наши условия предусматривали безоговорочную капитуляцию на всех фронтах. В то же самое время наши командующие на поле боя всегда были должным образом уполномочены принимать чисто военную капитуляцию противостоящих им войск противника. Попытка договориться о такой капитуляции в то время, когда мы вели бои на Рейне, привела к резкой перепалке между русскими и президентом, которого я поддерживал.

В феврале генерал Карл Вольф, командующий войсками СС в �?талии, через итальянских посредников установил контакт с американской разведкой в Швейцарии. Было решено проверить полномочия лиц, участвующих в этом деле, и этой операции дали шифрованное название «Кроссворд». 8 марта генерал Вольф сам появился в Цюрихе и встретился с Алленом Даллесом, возглавлявшим американскую организацию. Вольфу прямо заявили, что не может быть и речи о переговорах и что разговор может продолжаться лишь на базе безоговорочной капитуляции. Сведения об этом были сразу же переданы в штаб-квартиру союзников, а также американскому и английскому правительствам. 15 марта английский и американский начальники штабов в Казерте генерал Эйри и генерал Лемнитцер тайно отправились в Швейцарию. Четыре дня спустя, 19 марта, состоялась вторая предварительная встреча с генералом Вольфом.

Я сразу же понял, что Советское правительство может заподозрить, что речь идет о сепаратной военной капитуляции на Юге, которая позволила бы нашим армиям продвинуться вперед против ослабившего свое сопротивление противника до самой Вены и далее, даже к Эльбе или Берлину. Поскольку все наши фронты вокруг Германии составляли часть общего союзнического фронта, то, естественно, на русских отразилось бы все то, что могло произойти на любом из этих фронтов. Если установлен какой-либо контакт с противником, официальный или неофициальный, русским следует своевременно сообщить об этом. Этого правила мы придерживались скрупулезно. Ни на одной из стадий не было и речи о том, чтобы скрыть что-либо от русских. Находившиеся в то время в Швейцарии представители союзников даже изучали средства для тайной переброски русского офицера, который присоединился бы к ним, если бы Советское правительство пожелало послать кого-нибудь.

В соответствии с этим 21 марта �?ден дал указание нашему послу в Москве сообщить Советскому правительству об этих событиях, что он и сделал. На следующий день Молотов вручил ему письменный ответ:

«В течение двух недель в Берне за спиной Советского Союза, который несет на себе основное бремя войны против Германии, происходили переговоры между представителями германского военного командования, с одной стороны, и представителями английского и американского командования — с другой».

Сэр Арчибальд Кларк Керр, конечно, объяснил, что Советы неправильно поняли то, что случилось, и что «переговоры», о которых идет речь, представляют собой лишь попытку проверить полномочия генерала Вольфа. Комментарии Молотова были грубыми и оскорбительными. «В этом деле, — писал он, — Советское правительство усматривает не какое-либо недоразумение, а нечто худшее».

Перед лицом такого потрясающего обвинения мне казалось, что лучше молчать, чем состязаться в обвинениях, и 24 марта я написал �?дену:

Премьер-министр — министру иностранных дел 24 марта 1945 года

«В данный момент эти переговоры прекратились. Они могут возобновиться в гораздо более важном районе, чем �?талия. В таком случае военные и политические вопросы будут переплетаться. Русские, быть может, законно опасаются, что мы можем пойти на сделку на Западе, для того чтобы задержать их как можно дальше на Востоке. В общем лучше не посылать никакого ответа (Молотову),; пока мы не снесемся с Вашингтоном, куда вам следует передать русское послание».

Необходимо было также предупредить наших военных командующих на Западе. Поэтому я показал оскорбительное письмо Молотова Монтгомери и Эйзенхауэру, с которыми я в это время наблюдал за операциями по форсированию Рейна.

Генерала Эйзенхауэра это сильно расстроило; его возмутили обвинения, которые он считал крайне несправедливыми и необоснованными, ставившими под сомнение нашу добропорядочность. Он сказал, что как командующий вооруженными силами он готов принять безоговорочную капитуляцию любой воинской части противника на его фронте, начиная от роты до целой армии, так как считает это чисто военным делом и имеет достаточно широкие полномочия, чтобы принимать такого рода капитуляцию, не спрашивая чьего-либо мнения. Если, однако, возникнут политические вопросы, он немедленно проконсультируется с правительствами. Он опасался, что если бы русских привлекли к обсуждению вопроса о капитуляции вооруженных сил, находившихся под командованием Кессельринга, то проблема, которую он сам мог бы урегулировать в течение одного часа, возможно, затянулась бы на три-четыре недели, что привело бы к тяжелым потерям для наших войск. Эйзенхауэр дал ясно понять, что он потребовал бы, чтобы все войска, подчиняющиеся офицеру, предлагающему капитуляцию, сложили все свое оружие и оставались на месте до получения дальнейших указаний, с тем чтобы не было никакой возможности перебросить их через Германию для оказания сопротивления русским. Одновременно он постарался бы продвинуться через капитулировавшие войска как можно дальше на Восток.

Я и сам считал, что эти вопросы следует оставить на его усмотрение и что правительства должны вмешаться лишь в том случае, если возникнут какие-либо политические вопросы. Я не видел причины для огорчений в случае, если в результате массовой капитуляции на Западе мы дойдем до Эльбы или даже дальше до того, как туда дойдет Сталин.

***

Часть 20 книги "Как я воевал с Россией" - заимствовано из книги Черчилля «Вторая мировая война». Книга VI. Триумф и трагедия. Часть вторая. «Железный занавес». Глава восьмая. Разногласия Запада в вопросах стратегии

Три абзаца сохранены:

По мере того как война, которую ведет коалиция, подходит к концу, политические вопросы приобретают все более важное значение. Вашингтону особенно следовало проявлять большую дальновидность и придерживаться более широких взглядов. Сейчас мы можем представить себе опасный пробел, образовавшийся в промежутке между периодом, когда убывали силы президента Рузвельта и росло понимание президентом Трумэном обширной мировой проблемы. В этот печальный момент один президент не мог действовать, а другой не мог знать, как действовать. Ни военные начальники, ни государственный департамент не получали необходимого руководства. Политическое руководство отсутствовало как раз в тот период, когда оно было более всего необходимо. Выступая на арене как победитель, как вершитель судеб человечества, Соединенные Штаты не имели ясных и последовательных целей. Англия, хотя она все еще оставалась весьма сильной державой, не могла одна действовать решительно. В этот период я мог лишь предупреждать и взывать.

Уничтожение военной мощи Германии повлекло за собой коренное изменение отношений между коммунистической Россией и западными демократиями. Они потеряли своего общего врага, война против которого была почти единственным звеном, связывавшим их союз. Отныне русский империализм и коммунистическая доктрина не видели и не ставили предела своему продвижению и стремлению к окончательному господству.

Решающие практические вопросы стратегии и политики, о которых будет идти речь в этом повествовании, сводились к тому, что: во-первых, Советская Россия стала смертельной угрозой для свободного мира; во-вторых, надо немедленно создать новый фронт против ее стремительного продвижения; в-третьих, этот фронт в Европе должен уходить как можно дальше на Восток; в-четвертых, главная и подлинная цель англо-американских армий — Берлин; в-пятых, освобождение Чехословакии и вступление американских войск в Прагу имеет важнейшее значение; в-шестых, Вена, и по существу вся Австрия, должна управляться западными державами, по крайней мере, на равной основе с русскими Советами; в-седьмых, необходимо обуздать агрессивные притязания маршала Тито в отношении �?талии; наконец — и это главное — урегулирование между Западом и Востоком по всем основным вопросам, касающимся Европы, должно быть достигнуто до того, как армии демократии уйдут или западные союзники уступят какую-либо часть германской территории, которую они завоевали...

Но последняя фраза оборвана на середине. Слова "...или, как об этом вскоре можно будет писать, освободили от тоталитарной тирании. " сочтены неприемлемыми для русского читателя.